– Мы остаемся здесь надолго. И что бы ни случилось, мы будем вместе, – прошептала Кейт. – Я всегда с тобой. И никуда отсюда не уеду.
Девин проснулась и увидела, что мать спит рядом. И сразу стало тепло на душе. Минут двадцать она лежала не шевелясь, смотрела в лицо матери, и чувство огромной любви охватило ее. Девин готова была на что угодно, лишь бы эти минуты длились как можно дольше и никогда не кончались. Но потом пришлось все-таки вставать и идти в ванную.
Они стояли и смотрели на озеро. Девин молчала. Склонив голову, прислушивалась к чему-то, что только одна она могла услышать сквозь щебет птиц и шелест листвы.
– Все хорошо, маленькая? – спросила Кейт.
– Его все еще что-то тревожит.
– Кого?
– Аллигатора. А давай прогуляемся по лесу, еще раз сходим туда, где стоял дом, а? – попросила Девин.
– Давай. Только я сначала заскочу в кухню, возьму пару бутылок с водой.
– А можно я пока сбегаю к Буладине? Я никуда не денусь. Торжественно обещаю, – сказала Девин, увидев сомнение в лице матери.
Кейт кивнула, и Девин побежала к мосткам. Она чувствовала, как за спиной у нее трепещут изящные крылышки, и ей очень хотелось взлететь. Ей ужасно нравилось представлять, как она, невесомая, парит в синем небе над землей, точно так же она любила выдумывать себе друзей или говорящих аллигаторов. Не так давно, еще в прежней жизни, она почувствовала беспокойство, ей становилось тесно, как в прошлогодних платьях. И по мере того, как девочка вырастала из одежды и все меньше нуждалась в материнской руке, окружающий мир обретал жесткие, осязаемые, реальные черты, а круг возможностей сужался.
Здесь же все было иначе. Она очень радовалась тому, что они с мамой еще поживут здесь. Пока непонятно, останутся ли они насовсем, как раньше хотелось Девин, но, по крайней мере, в Атланту больше не вернутся. «Радуйся хотя бы этому», – сказала себе Девин. В Атланте мать снова может измениться. А девочке нравилось, что она сейчас такая, как есть. Папа умер, так хоть мама осталась. Она здесь, она рядом.
У мостков Девин замедлила шаг, подошла к Буладине и остановилась:
– Привет! А что вы здесь делаете?
Буладина потерла глаза под солнечными очками.
Девин инстинктивно взяла ее за руку. На ощупь кожа старушки была как сырая древесина.
– Что-то случилось?
Буладина улыбнулась и сжала ее ладошку:
– Тебе беспокоиться не о чем, детка.
– Вы какая-то грустная.
– Да, это правда, – ответила Буладина. – Мне очень грустно.
– Почему?
– Место это особенное. Если я не смогу спасти его, не значит ли это, что я не сумею отстоять свою судьбу, точнее, то, что от нее осталось? И судьбу моего мужа Чарли. И судьбу девушки, которая спасла мне жизнь, когда я была маленькой. Если я потеряю это место, то потеряю ощущение будущего с его возможностями, а это единственное, что руководило моими поступками в жизни.