Арчер ринулся вверх по узким ступенькам. На следующей площадке лакей ловко отступил в сторону, уже знакомый с внезапными появлениями хозяина на черной лестнице.
Перескакивая через две ступеньки и на ходу стягивая шейный платок, Арчер добрался до верха, вошел в единственную здесь дверь и захлопнул ее за собой так, что над головой аж задребезжала стеклянная крыша. Наконец один! Тревога потихоньку начала отступать.
Его оранжерея. Маленькая драгоценность, спрятанная на самом верху.
Несмотря на дождь, что с грохотом обрушивался на стекла, расползался линиями и кляксами, скрывая мир от глаз хозяина, здесь было чудесно. Фруктовые деревья в кадках и бархатистые розы, источающие густой аромат, клубящийся в воздухе пар.
Первым делом — маска. Арчер сорвал ее с головы, затем снял нижнюю бархатную маску и впервые за много часов вдохнул полной грудью. Влажный воздух коснулся потной кожи, и он содрогнулся. Запустил пальцы в приглаженные волосы и потер голову, просто чтобы почувствовать, как движется по жилам кровь. Затем быстро разделся и, шагнув к крану в стене, открыл воду.
Как же холодно! Но хорошо, хорошо, именно это ему и нужно! Ведь нестерпимая пытка — быть запертым с Мирандой в тесном экипаже. Арчер закрыл глаза и позволил струям воды скользить по голове и разгоряченному телу. Вдруг всплыло воспоминание, как преподобный в церкви смотрит на него, ожидая, что новоиспеченный муж поцелует супругу. Поцелует! Догадался ли этот святоша, как неистово желал того же сам Арчер?
А еще ее голос… Больше не тонкое девичье щебетанье, но грудной, мягкий тембр, словно мед, расплавленный солнцем. Арчер вздрогнул — этот голос преследовал его три года, — затем судорожно вздохнул, закрыл кран и потянулся за полотенцем.
Дождь превратился в легкий туман. Арчер прошел к длинной койке возле одной из стеклянных стен, со вздохом растянулся и, моргая, уставился на куст отважно цветущих персиковых роз. Совсем не так он представлял свою первую встречу с Мирандой. Не думал, что все еще будет вынужден носить маску и станет рычать на жену, словно высокомерный ублюдок, лишь потому, что впервые за долгие годы искренне смутился из-за собственной внешности. Что она должна о нем думать?
Арчер прикрыл глаза рукой. О боже, а еще эта чушь, мол, она нужна ему ради наследника. Ага, конечно, особенно когда он даже не может показать ей, кем является на самом деле! Чем является… В ту минуту, когда жена потребовала объяснений, все мысли вылетели у него из головы. Ведь истина смешна и крайне эгоистична: он хотел Миранду, и плевать на логику и предосторожности. Нуждался в ней, чтобы она была рядом, и плевать, что по-настоящему вместе они никогда не будут. Но что теперь? «Быть рядом» уже не достаточно.