– Но…
– Батюшка, а Вы своё дело продолжайте. Дело Ваше благородное, Вы несёте людям веру в добро…
Впрочем, расстались мы с ним хорошо. Он меня уважает, пока не знаю за что, и я его уважаю, за то, что он пошёл к умирающей старухе в Глинки (это ещё оказывается одна моя деревня) зимой в мороз пешком (это мне моя ключница Наталья рассказала) и чуть сам не замёрз.
Сейчас отец Ануфрий снабжает меня книгами. Книги все конечно религиозные, но хоть бы по ним разобраться с современной грамматикой.
Вот познакомился с Екклесиа́стом… или Екклесиа́стой? Как правильно? Я вообще раньше думал, что Екклесиаст – это какой-то древнегреческий философ. Гм, оказывается – это книга, ветхозаветная книга, а автор её чуть ли ни сам царь Соломон.
И обратился я, и видел под солнцем, что не проворным достается успешный бег, не храбрым – победа, не мудрым – хлеб, и не у разумных – богатство, и не искусным – благорасположение, но время и случай для всех их.
Попасть в нужное время в нужное место, вот так! В прошлой жизни у меня было всё наоборот – я очень часто попадал в ненужное время в не то место. Да и сюда попал…
Шаг правой ногой, шаг левой ногой.
Ну, вот и кузня.
Присев на лаву у стены я стал расстёгивать ремни правого протеза – что-то беспокоило культю при ходьбе.
Деревенская кузница, или, как говорили все, кузня была обыкновенным бревенчатым сараем с большими двустворчатыми дверьми-воротами, только крытым не соломой, а досками. Из открытых по причине летней поры дверей-ворот доносилось мерное постукивание.
Интересно, а где он берёт железо?
Кузяха меня не видел, но через минуту стук прекратился, кузнец вышел наружу и с поклоном со мной поздоровался. Так было всегда. Ну, вот как он угадывал мой приход, ведь ни Филька, ни я, ни даже Степан, когда меня сопровождал, в кузню не заходили, единственное окно было с другой стороны, а двери сбоку?
– И тебе здравствовать, Кузьма – Я всегда называл его полным именем, а не деревенским прозвищем – Как жена, ребятишки?
– Всё слава Богу, Лександр Фёдорович. – Этот обмен любезностями уже вошёл в ритуал. – Как протёзы? Ремни не натирают? – Он почему-то всегда говорил «протёзы»
– Натирают, но что делать, надо привыкать. Новых ног уже не вырастит…
– Да уж… ну ничего, ничего, как попривыкните, мы получше сварганим. Квасу?
– Пожалуй, Будь добр.
Напившись квасу, я приступил к главной теме моего, если можно так сказать, визита.
– Кузьма, ты грамотный? – По растерянному взгляду кузнеца я понял, что сия фраза поставила его в тупик. – Ну, читать-писать умеешь?
– Так, знамо дело, малёхо могём.