Он опустил голову, чтобы скрыть лицо от первой камеры, когда приложил пропуск к двери для входа. Вместо того, чтобы дожидаться поезда, он встал вне поля зрения камеры за стеклянной стеной, повернувшись спиной к путям.
Он посмотрел на часы: 23:30.
Сквозь тонированное стекло каркаса станции он четко видел небольшой жилой дом перед станцией.
Ровно в 23:39 он заметил что-то на крыше, а именно человека и какой-то длинный торчащий предмет.
Он достал из рюкзака бинокль военного типа и поднес к глазам.
Благодаря режиму ночного видения, он смог четко разглядеть на крыше высокую, худую женщину с прямыми светлыми волосами. Ее руки располагались по бокам черного телескопа. Довольно часто она перенастраивала объектив и меняла направление телескопа на определенную точку в небе, регулируя видимость. После того, как она, наконец, нашла именно тот объект, который искала, она явно успокоилась и принялась за наблюдение.
Он направил бинокль в то место, куда женщина направила свой телескоп.
Звезды было тяжело разглядеть подобным способом. Он опустил бинокль и уставился на небо через тонированное стекло здания станции. Звезды обладали успокаивающим эффектом.
Без каких-либо приспособлений он снова принялся наблюдать за женщиной на крыше.
«Извини, – подумал он. – Но это единственный способ».
Вдруг все резко покраснело в его сознании. Красная кровь, качавшая его сердце, ударила в голову и заставила оглядеться из-за мощного прилива адреналина.
«Не извиняйся перед ней, – мысленно сказал он себе. – Она и есть проблема. Скоро она сама же станет решением».
Странный жужжащий звук разбудил Эйвери.
Уставшая и с похмелья, она посмотрела наверх. Солнечный свет проникал через большое окно спальни. Она лежала на животе в одной лишь майке.
Жужжание продолжалось.
Эйвери проверила свой телефон. Было уже далеко за девять. Чуть больше, чем она могла себе позволить поспать, и намного позже, чем она вставала в последнее время. Было пять пропущенных звонков и куча непрочитанных смс. Все они были от ее дочери Роуз: «Мы встретимся утром?», «Я уже подъезжаю», «Напомни мне свой адрес», «Я уже здесь!», «Ты где?», «Твоя машина на парковке и я знаю, что ты дома!», «Мам, ответь мне!».
«Черт», – подумала Эйвери.
Было утро четверга, первый день ее запланированных выходных. Предполагалось, что Роуз приедет, чтобы помочь ей распаковать вещи.
Эйвери подскочила и буквально запрыгнула в какие-то шорты.
Когда она открыла входную дверь, вся та радость, которую она испытывала при виде дочери, мгновенно улетучилась засчет выражения лица Роуз.