– Что скажешь, брат, не стоит ли нам последовать примеру наших жен и тоже уйти из дома?
Мансебо не привык надрывать глотку, перекрикиваясь через улицу, но сейчас у него просто нет иного выбора. В принципе для выпивки еще рановато, но нельзя выпускать из рук такое удачное стечение обстоятельств. Амир сможет спокойно и без помех выполнить поручение отца.
Прежде чем они с Тариком свернули к бару «Ле-Солейль», Мансебо оборачивается и смотрит на окна своей квартиры. Амира он не видит. Мансебо овладевает беспокойство. Не пропустил ли Амир момент, может быть, он не заметил, что Тарик покинул мастерскую? Но ведь возможно, что он уже все понял и сразу пошел к Тарику, чтобы не тратить даром ни одной секунды драгоценного времени? В «Ле-Солейль» Мансебо изо всех сил тянет время, втянувшись в бессмысленный разговор с Франсуа о пенсионной реформе.
– Нас эта реформа ни черта не касается, потому что мы не ездим ни на автобусах, ни на поездах, – ворчит Тарик, которому уже не терпится вернуться в мастерскую.
Мужчины благодарят Франсуа и выходят на улицу, окунаясь в вечерний зной.
•
Во второй половине дня Тарик дважды закрывает мастерскую и садится в своей каптерке перед компьютером. Мансебо не затрудняет себя размышлениями о том, чем занимается Тарик, рассчитывая, что вечером все узнает, так зачем, спрашивается, тратить силы на гадание на кофейной гуще? Сейчас надо подумать и о работе. Никто же не оплачивает ему слежку за кузеном.
Тарик, возможно, заподозрит, что в мастерской кто-то был. Мысль об этом тоже приходит в голову Мансебо, но он отгоняет и ее. Догадается об этом Тарик или нет, не играет никакой роли. Амир скажет, что забыл у него в каптерке книгу, и заходил, чтобы ее забрать. Запасные ключи от обувной мастерской лежат в квартире. Амира Тарик ни в чем не заподозрит. Тем более никто не заподозрит в слежке старика, который сидит на улице у входа в свою бакалейную лавку. Наружность людей часто бывает обманчивой.
За ужином, после каждого возвращения женщин из супермаркета с покупками, повторяется один и тот же сценарий. Стол буквально ломится от разнообразных яств. Вместо каши овощные салаты, вместо жирных соусов легкие приправы на йогурте. Венчают ужин котлеты из тунца, который не имеет ничего общего со своими сородичами из консервных банок.
– Это же полная противоположность фейерверку, – говорит Тарик, попробовав один за другим все поставленные на стол деликатесы.
Адель смотрит на мужа, явно не понимая, что он имеет в виду.
– Я имею в виду, что фейерверк начинают с нескольких пробных залпов, а потом уже палят на всю катушку. Но вы поступили наоборот. Вы пошли в магазин за большими покупками, а все кончилось очень скромным ужином.