жаль.
– Правда жаль… – бормочу я, но он вскакивает и начинает бить кулаком в стену. Я не могу сдержать удивленный вскрик. Штукатурка на стене трескается, посыпая синий ковер белой пылью. Джейк трясет кулаком и бьет в стену еще раз, уже сильнее.
– Блин, Эдди! Ты черт-те сколько времени назад трахнула моего друга, с тех пор все время мне врешь, и тебе жаль? Да что с тобой стряслось, черт побери? Я же с тобой как с королевой!
– Я знаю, – всхлипываю я, глядя на кровавые мазки, оставленные на стене его костяшками.
– По твоей милости я общался с парнем, который ржал у меня за спиной, когда ты вылезла из его постели и влезла в мою, будто ничего и не случилось. Делая вид, что тебе на меня не наплевать.
Джейк почти никогда не ругается при мне, а если случается, то тут же извиняется.
– Я не делаю вид! Джейк, я тебя люблю. Всегда любила, с того самого момента, как тебя увидела.
– Так зачем ты это сделала? Зачем?
Я задавала себе этот вопрос все эти месяцы и ничего не могла придумать, кроме нелепых оправданий. Была пьяна, была глупа, была не уверена в себе. Наверное, последнее ближе всего к истине: годы, когда я была гадким утенком, взяли свое.
– Я совершила ошибку. И сейчас сделала бы все, чтобы ее исправить. Если бы могла все изменить, изменила бы.
– Но ведь ты не можешь? – спрашивает Джейк и на минуту замолкает, тяжело дыша.
Я не смею сказать ни слова.
– Посмотри на меня.
Я сжимаю голову в ладонях.
– Посмотри, твою мать! Уж это ты мне должна, Эдди.
И я смотрю, но лучше бы мне ничего не видеть. Его лицо – красивое лицо, которое я полюбила еще до того, как оно стало таким красивым, – искажено яростью.
– Ты все испортила, ты это знаешь?
– Знаю. – Это выходит как стон, стон пойманного животного. Если бы я могла отгрызть себе конечность, чтобы вырваться из капкана, я бы так и сделала.
– Убирайся! Убирайся к чертям из моего дома! Видеть тебя не могу!
Не знаю, как я смогла подняться по лестнице и открыть дверь. Оказавшись на улице, я копаюсь в сумке, ища телефон. Стоять, рыдая, на подъездной дорожке у дома Джейка немыслимо. Надо пойти на Кларендон-стрит и найти Эштон.
Но тут машина на другой стороне улицы тихо сигналит, и я сквозь туман слез вижу, как моя сестра опускает стекло.
При моем приближении лицо у нее становится печальным.
– Я предполагала, что может так выйти. Давай садись, мама нас ждет.