— Не ревнуй, Фей! Я люблю только тебя!
Ну да, да, знаем мы вас! Встречаемся сегодня вечером в семь у Национальной галереи. Тогда и продолжишь лить мне в уши твой елей, нахал!
Ли ждал меня у служебного выхода. Коллега Симона ахнула и замерла на месте, увидев его и его автомобиль. Ли дружелюбно ей улыбнулся. Вот артист! Любит пыль в глаза пускать.
— Готова?
— Смотря к чему. На премьеру не пойду. К пикнику вроде того в Вестминстере — всегда готова.
— Скорее второе. Только на этот раз не в Вестминстере. Сегодня я решаю, куда мы отправимся.
— А раньше кто решал? Не ты?
Я уселась в машину.
— Или, может, лучше на вечеринку к принцессе Евгении?[34] У нее сегодня день рождения.
— Ты ходишь в гости к британским королям, как к себе домой? Хотя почему-то я не слишком удивлена.
Ли сел за руль, и мы поехали.
— Вообще-то мы родственники с британскими королями, ты забыла?
— Родственники? Каким образом?
— Я не рассказывал? Моя мать была внебрачной дочерью короля Джеймса II.[35]
— Но ты же племянник короля эльфов!
— С отцовской стороны, — подтвердил он.
Что ни день, то новости!
— Мы прибыли, — объявил королевский родственник, — закрой глаза.
Ли обнял меня за талию.
Городской шум затих.
Потянуло прохладой и влажностью. Запахло морем.
— Открывай глаза, — тихо скомандовал Ли.
Я открыла и вздрогнула. Опять пещера! Но нет, другая, не драконья. С потолка, как огромный орган, свисали белые сталактиты. Стены были покрыты причудливыми наростами, вроде щупалец осьминога. У входа в пещеру эти каменные щупальца спускались в совершенно прозрачную воду, видимо, морскую.
Никогда не видела ничего подобного. Красота! Сказка! Если бы это место оказалось пещерой с сокровищами, где прятали награбленное пресловутые сорок разбойников, я бы не удивилась.
— Где это мы? — тихо спросила я, боясь спугнуть волшебную тишину этого места.
— Я зову эту пещеру Гротом фей, — прошептал Ли мне на ухо.
— Грот фей?
— О нем никто не знает. Его нет ни на одной карте. И имени у него еще нет. Он слишком глубоко в скале. Но это самый красивый грот из всех, что я видел. Когда я его открыл, я решил, что покажу его только кому-нибудь совершенно особенному.
Из-за выступа скалы он достал покрывало и расстелил его на полу.
— Ты хочешь сказать, что этот некто особенный — я?
— Ох, Фей, до чего с тобой бывает трудно, — вздохнул Ли, — не говорил ли я тебе уже тысячу раз о твоей исключительности? Ах да, ты была в это время занята, ты кружила голову Ричарду.
Странное дело: при упоминании имени Косгроува меня больше не охватывала прежняя тоска и плакать не хотелось.