– Найди этого колдуна, – снова попросила Гуннхильд. – Я здесь одна, и меня ждут ужасные беды, это почти неизбежно. Нужно найти хотя бы того врага, с которым я смогу справиться.
– Так я прямо сегодня и пойду, – кивнул Кетиль.
Не было смысла просить его быть осторожным. Ни одна крыса не могла бы быть более осторожной, чуткой, внимательной и безжалостной к тому, в ком заметит опасность.
* * *
Когда красивая молодая пара – парень и девушка – сошли с купеческого корабля на причал вика Бьёрко в Корсхамне – Крестовой гавани, – мало кто мог бы догадаться, что это будущий конунг Южной Ютландии и его нареченная невеста. На них была простая некрашеная одежда, и лишь уверенный и гордый вид выделял этих двоих из толпы простонародья, сновавшего по своим делам на пристанях.
Рагнвальд, сын Сигтрюгга, уже не раз бывал в вике Бьёрко на берегу озера Лёг, в самом сердце земли свеев. Зато для Ингер это было первое большое путешествие в чужие земли, и она с большим любопытством осматривала все, что открывалось по мере приближения к цели: множество мысов и островов на озере Лёг, в которое корабль вошел из моря, королевскую усадьбу на ближнем острове Адельсе, священную скалу под названием Борг, видную еще с моря и господствующую над поселением Бьёрко, две гавани примерно в тысяче шагов от нее – Куггхамн и Корсхамн, Корабельную и Крестовую. Рагнвальд сказал, что, по преданию, в эту гавань епископ Ансгар сто лет назад бросил крест, но подробности обещал в другой раз.
Еще на подходе было тесно от кораблей, что стремились к причалам из заполненных камнем срубов. В детстве Ингер какое-то время прожила в вике Рибе на западном побережье Ютландии, но плохо знала быт торговых поселений, и теперь у нее разбегались глаза. Множество кораблей подходило к причалам и уходило в море или в озеро, вглубь земли свеев, стояло на погрузке и разгрузке, лежало на берегу для починки – не считая тех, что были упрятаны в корабельные сараи. Она даже растерялась, чуть ли не впервые в жизни, и крепче ухватилась за руку своего жениха. Ей было так странно вдруг оказаться в большой, шумной толпе, где каждый занят своим делом, а на нее никто не обращает внимания! Ингер, дочь Горма, привыкла быть на виду, привыкла, что перед нею все расступаются и на нее устремлены все взоры – но тут ни один человек не знал, кто эта рослая, красивая девушка с вьющимися светлыми волосами, и не думал даже выражать ей почтение.
Впрочем, красота ее как раз и привлекала внимание: не раз Ингер с возмущением замечала на себе похотливые бесстыдные взоры, а однажды какой-то бородач в распахнутом кафтане нарочно толкнул ее в толпе и чуть не схватил за грудь. Однако Рагнвальд не растерялся и так пихнул наглеца, что тот отлетел на груду корзин со свежей рыбой, обрушил всю башню и был погребен под водопадом еще шевелящейся трески, после чего ему пришлось вступить в неприятные объяснения с торговцем, только что купившим улов. Назревала драка, но Рагнвальд не остался посмотреть и утянул Ингер прочь.