Кнут стиснул зубы и опустил голову. Сбывались худшие предположения Горма: догнать беглецов по пути не удалось, что помогло бы избежать огласки, и теперь о побеге Ингер знает и Бьёрн Шведский, и сотни торговых гостей. Огласка не оставила Кнютлингам другого выхода, кроме как помириться с Инглингами, чтобы заключить законный брак между Рагнвальдом и Ингер.
А тем самым Кнут терял половину своего будущего королевства. Ведь Рагнвальд потребует в приданое Южную Ютландию – ту самую, что Кнут надеялся получить, но еще не получил за собственной невестой! Однако родовая честь дороже всех на свете земель, поэтому он лишь кивнул и пошел прочь.
– Твоих людей и корабль оставь у меня! – крикнул Бьёрн ему вслед. – Тебе дадут лодку, чтобы перевезти тебя и твой десяток на Бьёрко.
Когда вслед за тем Кнут с десятком хирдманов – у каждого был лишь меч у пояса, ибо ходить совсем без оружия им было бы неприлично, – высадился на причал Корабельной гавани, тратить время на поиски сведений о сестре ему не пришлось. Грузчики, болтавшиеся на пристани в ожидании работы, тут же указали, в чьем доме он найдет свою сестру, и предложили показать дорогу. Охочие до новостей жители вика поняли, что у саги о похищении Ингер есть продолжение и оно уже вот сейчас будет рассказано.
Когда ему показали Торсхейм, Кнут сразу направился внутрь, не посылая предупредить хозяина о своем приезде. Он хотел увидеть всех сразу: Олава, Рагнвальда и, главное, Ингер. Его, привязчивого и глубоко чувствующего, сильно огорчило предательство сестры: он не мог поверить, что его родная кровь так резко оборвала все связи и ради похоти предалась в руки врага. И ладно бы Ингер жертвовала только собой – она почти порушила честь всего рода Кнютлингов! И теперь эта честь не могла быть восстановлена без существенных потерь. Иногда у него брезжили некие мысли – Кнут был вовсе не глуп, – что Ингер вполне сознательно устроила все так, чтобы Южную Ютландию отдали ей и ее мужу, а не Кнуту и его жене. Но она ведь могла стать королевой Норвегии! Кто поймет этих женщин! Свой первый брак Кнут не считал слишком удачным и в дальнейшем воздержался бы от «даров богини Вар». Но обстоятельства были сильнее, и он лишь надеялся, что Гуннхильд, умная девушка, не доставит ему в будущем хлопот.
И все же, хоть Кнут, сын Горма, и шел сюда от пристани самой короткой дорогой, вести его опередили. Впрочем, прятаться от него или хвататься за оружие никто не собирался. Зная, что у его врага с собой всего десять человек, к тому же почти безоружных, – Олав встретил гостя с видом гордым и самоуверенным. Все товарищи-варинги Атли Сухопарого собрались поглядеть на их с Кнутом встречу и теперь сидели на скамьях вдоль стен – в нарядных цветных кафтанах, с хазарскими серебряными бляшками на треххвостых поясах, у иных даже висела в левом ухе серебряная хазарская серьга. Люди Олава, как менее почетные гости, сидели ближе к дверям и не могли похвастаться ни собственным видом, ни богатством одежды. К чести Олава, он охотно раздавал собственные вещи нуждающимся хирдманам, но сейчас и сам был вынужден пользоваться заботами хозяина дома, ибо все его имущество осталось за морем в Слиасторпе.