* * *
Итак, Одиндис, не состоявшая в родстве с королевой Тюрой, оставалась присматривать за усадьбой Слиасторп со всем имуществом, а Асфрид и Гуннхильд ехали с Кнутом и его дружиной. На сборы им оставалась всего пара дней.
– Нужно выбрать подарки, – сказала Асфрид, вернувшись в дом Торберна и велев внучке готовиться к поездке в Среднюю Ютландию.
– Для Тюры?
– Да, и для ее невестки.
– Невестки? – Гуннхильд подняла глаза от сундука и нахмурилась.
Она ничего не слышала о том, чтобы Кнут Радостный был женат, и эта мысль так неприятно кольнула ее, что она сама удивилась.
– Да, жены Харальда, его младшего сына.
– А! – Гуннхильд вспомнила, что у Горма и Тюры двое сыновей. – А он, оказывается, женат?
– Не совсем, но все же! – Асфрид усмехнулась. – С ним живет дочь Хальвдана, бывшего конунга Съялланда. Когда Горм разбил его, от всей семьи осталась она одна, и ее забрали с собой. Харальд был с ним в этом походе, и ее отдали ему в жены. Но раз уж за нее не платили выкупа, да и в дом она попала как пленница, то ее стоит называть скорее наложницей. Однако другой жены у Харальда нет, и если мы не хотим нажить себе врага в их доме, то следует и ей подарить что-нибудь. Вот это хотя бы! – Она встряхнула шелковое головное покрывало, когда-то белое, а теперь пожелтевшее от времени, но еще вполне пригодное. – Такие женщины особенно чувствительны к неуважению.
Гуннхильд вздохнула. С одной стороны, жаль было раздаривать наложницам врагов остатки своих сокровищ – долгая война опустошила сундуки. А с другой – в судьбе Хлоды, дочери Хальвдана, она увидела отражение своей собственной судьбы – такой, какой она могла бы быть. Ведь не придумай они эту поездку в Слиасторп, возможно, сегодня сама Гуннхильд уже была бы пленницей, а потом и наложницей Кнута, или Харальда, или самого Горма…
И только норны знают, не грозит ли ей подобная участь в будущем. Ведь чего они достигли на сегодняшний день? Только обещания отвезти их с бабушкой к королеве Тюре, но именно поэтому новое столкновение между Гормом и Олавом неизбежно!
– Не очень-то мне хочется водить дружбу с наложницей… – пробормотала Гуннхильд. – Неудача заразна…
– Она теперь из семьи Горма, и ссориться с ней не стоит. Ведь как знать…
– Что? – Гуннхильд посмотрела на бабку.
– Как знать, сколько времени нам придется провести в том доме…
Ранним утром, как и было условлено, к воротам усадьбы Слиасторп подкатила повозка, где сидела старая королева Асфрид в окружении мешков и сундуков. Две служанки шли следом, двое рабов-мужчин вели в поводу еще двух лошадей. Как и в прошлый раз, Кнут, сын Горма, вышел встретить ее и помочь выйти из повозки.