– Какой сон?
– Будто меня хоронят заживо! Вот какой. Кто-то еще… может подтвердить… это все? Ну, что ты видела ее и Хлоду?
– Есть… еще один человек, который все это видел. Но я… не скажу тебе, кто это. Я думаю… больше ведьма не причинит зла, – поколебавшись, добавила Гуннхильд. – Она мертва.
– Мертва? Кто ее убил?
– Сдается, это была Фрейя! – повторила Гуннхильд слова Кетиля и даже попыталась улыбнуться. – И Ключ от Счастья.
Но Харальд не улыбался. Перед его глазами вновь встало видение: сумерки, стоячие камни, две темные женские фигуры с факелом… две черные птицы… потом яма, падающая земля… тяжесть на груди… удушье… темнота. В последние месяцы этот сон повторялся уже трижды, каждое полнолуние. А ведь перед этим он много лет его не видел! Он думал, что в возвращении сна виновата Гуннхильд. Так неужели старая ведьма вернулась в облике его собственной жены?
Вот почему говорили, что ведьма состарилась, а потом помолодела – это значит, что место прежней ведьмы может занять другая, если в сердце ее достаточно злобы. Но Хлода… А ведь в этом нет ничего невероятного. Она может, она даже должна мстить ему за своих родичей, убитых на острове Съялланд. И Хлода вполне на это способна: у нее хватит и решимости, и силы духа. Ему ли ее не знать!
И что же он делает? Воюет с Инглингами, пренебрегая возможностью примирения, начисто забыв о том, что Скъёльдунги со Съялланда не исчезли без следа – последняя из их рода живет в его собственном доме, спит в его собственной постели! Он оставил за спиной мстительницу, кровного врага, а теперь пытается сделать такого же врага из другой женщины – той, при мысли о которой уже полгода сердце бьется чаще и на душе светлеет. Он стоит на краю пропасти – еще шаг, и он погубит себя и Гуннхильд. И он сам пришел на этот край, силой притащил ту, что ему дороже всех женщин на свете… Это проклятые чары ведьм сделали его таким безумцем, врагом самому себе!
– Конунг! – вдруг закричали с берега. – Корабли!
Еще погруженный в свои мысли, Харальд почти неосознанно сделал шаг в ту сторону. А Гуннхильд подняла глаза и ахнула: в проеме еловых ветвей ей была видна протока, из которой выходили два больших боевых корабля.
Харальд проследил за ее взглядом, окончательно опомнился и бегом бросился вниз, к своим людям. Гуннхильд поспешила за ним.
Так скоро! Но это просто невероятно – не могла же пройти целая ночь, пока она умывалась и разговаривала с Харальдом. Но корабли были уже здесь – целых три, и из них два больше «Железного Ворона». Все они были полны вооруженных людей, но, сколько ни шарила Гуннхильд взглядом по рядам шлемов, не могла найти никого похожего на отца или Рагнвальда.