Марк дружески улыбнулся фирменной кривоватой улыбкой. Ему было слегка неловко. Одно дело – обводить вокруг пальца систему. Другое – обманывать конкретного мальчишку в форме.
– Рихард.
Они крепко пожали друг другу руки и разошлись. Марк вернулся в палату и лег на кровать. Короткая прогулка неожиданно утомила его, и он, едва прикрыв глаза, сразу же уснул.
А когда проснулся, пришла пора менять палату. Вместе с медбратом – пацаном лет восемнадцати, худым и смуглым латиносом – они прошли через несколько коридоров и пару лифтов.
Шестиместная палата была заполнена наполовину. Мужики представились. Носатый крепыш, похожий на тапира, оказался поляком. Черноволосый мужчина с пышными, сросшимися над переносицей бровями, напоминающий араба, – немцем. Светловолосый черноглазый парень с вараньим безгубым ртом на пол-лица – албанцем.
Все кроме него – на реабилитации. У поляка на глазах взрывом разметало в клочки семью, и с тех пор он почти не разговаривал. Немец работал на почте, координировал полторы сотни курьеров, и в какой-то момент просто переутомился настолько, что перестал что-либо делать, погрузившись в апатию.
Албанец служил на стороне Синдиката, попал в плен, провел там четыре месяца, потом был возвращен по обмену пленными. Вообще странно, обычно жители Балкан на стороне Легиона Свободы. Старый контракт у албанца закончился, а для подписания нового требовалось доказать, что он в полном порядке. Одной из необходимых процедур после плена у Легиона была психологическая реабилитация.
Курт Дайгер
Курт принял ледяной душ, который неплохо освежил. Он привык вгрызаться в ситуацию хваткой бультерьера, и это работало, реальность сдавалась, прогибаясь под его напором. Сейчас он намеревался действовать так же.
Вытершись, заглянул в комнату к своим: на месте были Арес и Ронни. Хорват спал, аж похрапывал, снайпер вытирал волосы.
Дайгер зашагал по коридору, спустился на первый этаж, пересек плац с бронированными внедорожниками и направился к одноэтажному дому, стоящему между двумя казармами, на пороге которого курил Айзек. Завидев Курта, он нервно потушил сигарету и жестом пригласил брата за собой.
За первой железной дверью справа был пыльный кабинет с темно-коричневым пустым шкафом, таким же темным столом, где остывал поздний завтрак.
Дайгер сел в кожаное кресло начальника кабинета, Айзек стерпел нарушение субординации, уселся напротив. Курт кивнул на чай, где зеленели листья мяты:
– Ты поосторожней с мятой. Пишут, она плохо влияет на мужскую силу.
Айзек зыркнул не очень-то добро, огрызнулся: