– Держи оборону!
Когда закрылась дверь, Арес заинтересованный способностям Ронни, спросил:
– А про меня что скажешь?
Ронни, глядящий перед собой, снова закрыл глаза рукой.
– Ты побрился. Но там был со щетиной. Справа на лице у тебя волос больше, чем слева. На левый бровь – тонкий шрам. Нос кривой, левый ноздря… – Ронни щелкнул пальцами, подбирая нужное слово, – меньший правый. Глаза карий, волосы светлый. В нижний ряд зубы спереди на один меньше. Не выбитый, так выросли. На правой щеке – родинки, как ромб.
– Ты запоминал, – удивленно сказал Арес. – А что ты скажешь про мои руки?
– Левый средний палец – тату змея. Ногти круглые, пальцы средние. Ладонь – вся мелкий бороздки, нет характерный рисунок. Крупный холм под средний палец. На палецах растут волосы. Темно-желтый. Правый средний палец – кольцо. Серебро, без камень. Старинное. Шестнадцать завитков в плетении. Вмятина с одной сторона, – Ронни открыл глаза и виновато пожал плечами. – Я не учил, так само получается. Могу сказать, сколько враг, какой враг, какой у он оружие, если смотреть за враг. Полезный умение.
Дайгеру аж спать расхотелось. Он читал, что подобным способом работает мозг аутиста. Большинство людей не зацикливается на деталях.
– Ты ведь не простой хорватский парень, – заключил Дайгер. – Если темнишь, то тебя попросту пристрелят. Если у тебя найдут какой-то порок, то служба тебе не светит.
– Я здоров. И, да, я не обычный парень. Много уметь, не-на-ви-жу Синдикат! Это хватит, по-моему.
В голосе Ронни клокотала ненависть. Дайгеру показалось, что он искренен в своих чувствах. А если нет? Если он – лишь талантливый актер, и отряд отпустили только для того, чтобы внедрить агента Синдиката, Ронни?
Глупость. Синдикатовцы не могли не знать, как будут проверять подозрительного парня. Возможно, даже применят разжижающую мозги сыворотку. И детектор. Такому никогда не доверят ничего важного, будь он хоть трижды кристально честным.
– Откуда ты такой способный? – спросил Дайгер, личность Ронни так его заинтересовала, что даже сон прошел.
Ронни так сцепил пальцы, что побелели костяшки, и принялся раскачиваться сильнее. Губы его шевелились, будто он читал молитву. Успокоился он мгновенно, сел.
– Можно, я рассказать завтра? Неприятная история. Не хочу говорить ее два раза.
– Ладно. Разберемся в части.
– А я бы послушал, – протянул Горец, сунул в кобуру пистолет и вытянулся на кровати.
– Это жизнь человека, а не сказки на ночь, – вступился за земляка Арес. – И вообще, я бы предложил…
Дайгер хлопнул в ладоши:
– Отбой! Подъем завтра в шесть.