— Это у каждого по-своему, — с нежностью произнесла Розали, имея в виду, что далеко не все так одарены, как Лайла.
— Это несправедливо, — вздохнула Абигейл.
Лицо матери приняло унылое, покорное выражение.
— Что ж, жизнь несправедлива. И чем раньше ты смиришься с этим, тем лучше. — С этими словами она толкнула обе створки двери и направилась к лестнице.
Когда она вернулась, Абигейл было достаточно лишь одного взгляда на ее пепельного цвета лицо, чтобы понять: произошло что-то ужасное.
Розали опустилась на стоявший за столом стул и закрыла лицо ладонями.
Абигейл тут же подскочила к ней.
— Мама! Что с тобой? Что случилось?
Розали только качала головой, не в состоянии вымолвить ни слова.
«Может быть, что-то с Лайлой? — подумала Абигейл. — Может, она упала, катаясь на лошади?» Представив себе Лайлу, распростертую на земле, она почувствовала себя так, как будто ветер сбил с ног ее саму. Но эта догадка быстро рассеялась.
— Это… миссис Меривезер, — запинаясь, произнесла Розали, когда голос вновь вернулся к ней. — Помнишь то бриллиантовое ожерелье, которое мистер Меривезер подарил ей на их годовщину? Так вот, оно пропало. И она… она, похоже, думает, что это я взяла его. — Розали подняла голову, и Абигейл увидела невыносимо страшный взгляд, в котором были не просто шок и ужас незаслуженно обвиненного человека, но гораздо большее. Она уловила в нем какой-то скрытый проблеск. Мать явно рассказала ей не все.
Действительно ли Розали взяла это ожерелье? Не для того, чтобы оставить его себе, конечно. Возможно, она хотела только позаимствовать его на время и вернуть до того, как пропажа обнаружится. Но и такой вариант был настолько неправдоподобен, что Абигейл тут же отбросила эту мысль. Ее мать вернула бы даже мелкую монетку, найденную в кармане брюк, отданных в стирку. Она никогда бы не взяла что-то без спросу, особенно дорогую вещь.
— Может, она сама положила его куда-то, а затем забыла? — предположила Абигейл. — Ожерелье наверняка где-то в доме. Давай я помогу его поискать.
Она повернулась, чтобы идти, но мать схватила ее за руку.
— Нет! Уже слишком поздно.
Абигейл непонимающе посмотрела на нее.
— О чем ты говоришь, мама?
— Сюда уже едет полиция. — Глаза Розали напоминали две темные дырки, прожженные в бледном пергаменте.
Полиция? О Господи, все оказалось намного серьезнее, чем она думала. Внезапно Абигейл стало очень страшно. Ощущение, что мать скрывает от нее что-то чрезвычайно важное, стало еще сильнее.
— Мама, ради Бога, что здесь все-таки происходит? Что бы это ни было, я все равно хочу знать. Прошу тебя.