Я ничего не отвечаю.
– Поехали домой, – шепчет он, – пока не замерзли до смерти. Чем бы ты ни занималась, тебе необязательно делать это в одиночку.
Кару начинает петь нашим общим голосом, ледяным и ужасным, превращая пол в воду, ведь мы боимся – да-да, нам очень страшно. Оторопев, Джейсон оступается, оседает в воду, затем осторожно встает.
Мы не можем быть вместе мы не можем быть вместе. Кару издает невыносимо высокий звук, вопль отчаяния. Джейсон морщится от боли и закрывает уши. Кару продолжает петь моими губами.
Тяжело дыша, Джейсон поднимает голову, и я вижу его лицо. Складка у него между бровей стала еще глубже, чем раньше. Покопавшись в карманах, он достает затычки и вставляет их в уши.
– Дурочка, – говорит он. – Неужели ты и правда думаешь, что я уйду без тебя? Неужели ты думаешь, что я вернусь к своей прежней жизни, в которой я медленно схожу с ума, неделями повторяю пи и разговариваю во сне?
Он встает во весь рост. Его брюки промокли до самых карманов, а вода, которая стекает с них, снова превращается в бетон, но он даже не обращает на это внимания.
Уходи уходи уходи прочь прочь прочь утопленник, поет Кару, но затем останавливается, потому что к моему горлу подступают рыдания.
Джейсон стоит прямо передо мной. Он изменился – так же, как и я.
Нет нет нет. Он человек, а я магонка. Пора бы уже смириться. Но сердце… боже… сердце у меня земное.
– Если хочешь, чтобы я убрался отсюда – придется меня убить, – говорит Джейсон. – Я тебя тут не оставлю.
– Я и так думала, что ты умер, – говорю я.
Он долго не отвечает.
– Значит, мы в расчете, – говорит он наконец глухим голосом и всхлипывает.
Я выхожу из-за колонны. На мне гидрокостюм, который я надела по приказу Заль: он полностью закрывает тело и лицо, чтобы организм как можно меньше подвергался воздействию кислорода. Такое у магонцев боевое снаряжение. Неприкрытыми остались только глаза.
Никто, кроме меня, не смог бы прочесть в его лице страх. Никто, кроме меня, не видел его в слезах.
– Я не сдвинусь с места, – говорит он. – Можешь прогонять меня сколько угодно. Я пришел сюда за тобой и без тебя не уйду.
– Азы больше нет, – пою я.
Джейсон внимательно на меня смотрит.
– Не пори чушь, – говорит он и делает шаг вперед.
Я отступаю.
Он делает еще шаг. Я продолжаю пятиться.
Еще шаг.
Я вжимаюсь в стену.
Но.
Я должна его отпустить.
Но.
Он непринужденно протягивает руку к моему лицу и расстегивает молнию на капюшоне гидрокостюма.
Мои волосы расправляются, и, по-змеиному извиваясь, тянутся к его рукам, как будто хотят ужалить. Кожу покалывают электрические искорки, начинает сказываться избыток кислорода.