— Она… поехала за ванночкой? — догадалась Валя. — Одна?
— Нет, конечно, с шофером. Но ты же видишь, как отсюда далеко, мы ехали почти пятьдесят минут. Очевидно, дорогой ее растрясло, схватки начались прямо в магазине. Лику отвезли в ближайшую больницу, врачи ничего не смогли сделать. Ничего. Спасибо, хоть ребенка спасли — он мог задохнуться, у Лики открылось жуткое кровотечение.
— Сколько ей было лет?
— Двадцать восемь. Они с Вадиком одногодки. — Кира замолчала, прислушиваясь к возне в детской кроватке.
Антошка не спал, вертелся, норовя освободиться от пеленок, и слабо попискивал.
— Вот хитрец, — усмехнулась Кира, — притворился спящим, а у самого совсем другие планы. Как он похож на Лику — ты себе не представляешь! Те же глаза, та же форма носа, подбородка.
Валю, которой казалось, что ни носа, ни подбородка, как таковых, у младенца пока не существует, Кирины слова позабавили, однако она не подала виду, что относится к ним скептически. В конце концов, той видней — ведь Лика ее подруга.
— Что будем с ним делать? — спросила Кира по-свойски. — Оставим реветь в одиночестве или возьмем к себе?
— Возьмем, — весело проговорила Валя.
Кира с каждой минутой нравилась ей все больше. Нравилась ее манера говорить обо всем напрямик, ее чувство юмора, даже ее внешность, неброская, но интересная, выделяющаяся из толпы.
Они вытащили ребенка из кроватки, положили на диван и принялись наперебой трясти перед его носом погремушкой. Антошка следить за игрушкой пока не мог, но на шум реагировал: вертел головкой, издавал какие-то свои, утробные звуки. Кира и Валя, глядя на него, от души смеялись.
— Верно, он прелесть? — Кира осторожно чмокнула малыша в лобик.
— Конечно, — тут же согласилась Валя.
Принесли ужин: тушеную рыбу с картофельным пюре, сырники в сметане и чай с молоком. Кира осталась есть у Вали в комнате. Потом они сообща выкупали Антошку, накормили и уложили на ночь, а сами, погасив верхний свет, уселись на диване поболтать.
Вся атмосфера детской, погруженной в уютный полумрак, розовое, мерцающее пламя ночника, тихое посапывание, доносящееся из кроватки, чрезвычайно располагали к откровенности. Валя сама не заметила, как слово за слово поведала Кире всю свою историю — и про то, как она приехала в Москву, и про магазин, и про встречу с Тенгизом.
Кира тоже рассказала о себе.
Они с Ликой с самого детства жили в одном доме и в одном подъезде, только на разных этажах. Ходили в одну школу и были неразлучны, хотя Кира была на класс старше. Потом, после учебы, их пути разошлись: Кира пошла по стопам матери, учительницы русского и литературы, и поступила в педагогический, а Лика выбрала редкую и оригинальную по тем временам профессию флориста.