Они встретились втроем на военном совете и обсудили ситуацию.
– А че, прикольно… – лениво сказал Васечка. Он учился на психфаке, был по виду тихим очкариком, но в компаниях вел себя очень хорошо, никогда не подводил, да и вообще, несмотря на какую-то тягучую неразрешимость их взаимоотношений с Николаевой, всегда был готов, что называется, подставить плечо.
Мужчина был найден, и теперь нужно было покупать третий билет, но с этим они справились неожиданно легко – оказывается, у отца Васечки тоже был блат в кассах.
– Главное, не дрейфьте, девки, – сказал Васечка и поправил очки жестом интеллигента Валерия из «Неуловимых мстителей».
– Да ладно вам! – горячо сказала Финкельштейн. – Я завтра позвоню Магомеду, и мы все точно узнаем. Но одно я уже знаю: кавказское гостеприимство нам обеспечено!
На следующий день, когда все из конторы уже слиняли и она осталась одна в редакционном кабинете, Финкельштейн с трудом нашла фамилию Магомеда в своем блокноте, затем по цековскому справочнику выяснила телефон дагестанского обкома – и стала звонить.
Это заняло не очень много времени.
Вскоре Магомед был на проводе.
– В отпуск хотите к нам приехать? – немного удивленно спросил он. – С подругой?
– И с ее братом, – торопливо добавила Финкельштейн.
– А, ну конечно, конечно! – радушно сказал Магомед. – Все сделаем, вы даже не сомневайтесь. Билеты-то у вас есть?
– Устроите нам путевочку в какой-нибудь пансионат? – чуть игриво, удивляясь самой себе, спросила Люся.
– Ну о чем вы говорите, – было прямо-таки слышно, как Магомед (фамилия у него была почему-то русская – Сергеев) улыбается на том конце телефонного провода, в своем далеком и прекрасном Дагестане. – Конечно, все сделаем. Вы мне позвоните дня за три, я все подтвержу.
– А наши паспортные данные вам не нужны? – почему-то Люсе вдруг стало как-то тоскливо от мысли, что все уже бесповоротно решено.
– Что? Паспортные данные? Нет-нет, не надо, все на месте устроим. Вы, главное, приезжайте, отдохнете у нас, наберетесь сил.
Ехали весело.
Всю дорогу хохотали как бешеные, прилипали к окнам как дети, загипнотизированные проносящимся видом великой русской равнины, с аппетитом ели в вагоне-ресторане, потом крепко спали, на радость кавказской бабушке, которая ехала к внуку и поначалу их шумной компании очень испугалась.
Утром в окне поезда пошли уже горы, в середине дня блеснуло в расщелине море, красота и покой охватили душу Финкельштейн.
…С вокзала поехали прямо в горком.
Вообще Магомед Сергеев (секретарь горкома по идеологии) показался ей каким-то немного другим, чем при первой встрече. Он был как-то крепче, шире в плечах, волосатее, она обратила внимание на его остро модные желтые туфли с длинными носами, белоснежную рубашку и золотые коронки – то есть на то, на что не обратила внимание тогда, когда приезжала по делу.