- О, понимаю. Сам тем же путем отпрысков воспитываю.
Мужчины поговорили еще несколько минут, тепло попрощались. Мориш Карлович был в недоумении. С одной стороны, он был рад - коллектив отказывался работать с Эльзой. С другой стороны, на поездку в Хельсинки нужна новая прима. Как хорошо, что решение было близко.
- Рик! Пригласи ко мне Ивана!
Через час Иван мчался к своей девушке с радостной вестью - после обсуждения их пару поставили главной для грядущих спектаклей. Лидочка поохала, жалея подругу, но отказываться от щедрого предложения директора не стала. Где еще у не был бы шанс через месяц работы стать примой?
Вечером на репетиции весь коллектив театра марионеток был в курсе поспешного отъезда Эльзы и назначения новой прим-пары. Отмечать пошли всей толпой на Думскую - благо, что выбор баров там был отменный. Ксану тоже звали, но, узнав, что девушка разболелась, пожелали скорейшего выздоровления и пригрозили заглянуть в субботу. Ян скупо поздравил новых лидеров, сослался на сильную занятость и под шумок смылся на другую репетицию. Музыкальную.
Там его поджидал неожиданно взволнованный Матвей. Заметив друга, он схватил актера за руку, оттащил в гримерку, уселся напротив двери и выпалил, схватившись за голову:
- Ян! Это сумасшествие какое-то! Выслушай меня...
***
В среду я проспала до самого вечера. На часах было около шести, когда я, наконец, разлепила глаза. Голова болеть перестала, зато пострадал внешний вид. Глаза покраснели и припухли, нос капитально заложило, волосы сбились в один огромный колтун. Чучело, никак иначе, решила я, глянув в зеркало и содрогнувшись от увиденного. После чего решила совершить набег на кухонные запасы. В таком виде, растрепанную, опухшую, с бутербродом в одной руке и кружкой горячего молока с медом в другой, меня и застал звонок в дверь. Открывала не глядя - ключи дома из всего семейства Токаревых забывала только Светка.
- Тапки я позаимствовала, комп свободен. Еда в холодильнике, - буркнула я вместо приветствия и пошаркала обратно на кухню. Каково же было мое удивление, когда, обернувшись, я увидела донельзя растерянное лицо Матвея-Гончего. Парень стоял в дверном проеме кухни, пряча за спиной объемистый пакет и прижав к животу букет из белых лилий.
- Эм... Привет. А ты что тут делаешь? - сообразила, наконец, что-то сказать я.
- Пришел проведать больную, - обезоруживающе улыбнулся парень и протянул мне цветы и пакет. В пакете обнаружился недельный запас (судя по объему) цитрусовых всех мастей. Я воткнула лилии в вазу, фрукты отправились в мойку, на стол из холодильника выплыли тарелочки с мясной нарезкой и бутерами.