Розалинда стояла напротив мэра, безучастно глядя в пространство. Ей не было никакого дела ни до старинных обычаев простонародья, ни до предполагаемых женихов, которые все еще ожидали своей участи в повозке, стоявшей по другую сторону от помоста. Она хотела только одного — чтобы мэр прекратил валять дурака и покончил с этим делом. Тогда она сможет обратиться к нему за помощью.
— Хватит горланить! Пошумели — и будет! — закричал мэр, делая еще одну попытку овладеть вниманием публики. — Я только хотел, чтобы вы немного позабавились!
— Эй, послушайте, давайте сперва поглядим на товар! — выкрикнула бойкая молодица, стоявшая за спиной Розалинды. Розалинда обернулась и с неодобрением покосилась на девицу: что за женщина могла хотя бы помыслить о подобном союзе? А на языкастую девицу уже обрушилась с упреками ее собственная мать.
— Стыд и срам, дочка! — прошипела почтенная матрона, угостив свое чадо увесистым подзатыльником.
— А из кого тут выбирать? — оскалилась провинившаяся крикунья, заслоняясь руками от материнских тычков. Где ей было устоять против разъяренной мамаши, которая ухватила дочь за косу и с позором поволокла через толпу? Не обращая внимания на поднявшийся вокруг них гогот, она энергично прокладывала себе путь через битком набитую площадь, причем каждый шаг сопровождался воплями упиравшейся девицы.
Когда они скрылись из виду, все снова повернулись к мэру, которого от смеха одолела икота. Чтоб справиться с ней, ему пришлось отхлебнуть добрый глоток эля из кожаного меха, подвешенного к поясу, и когда мэр снова обратился к народу, речь его была куда менее внятной.
— Ну так что, сударыни, желаете взглянуть на женихов?
— Да! — выдохнула вся площадь разом.
— Надо же поглядеть сначала, а потом решать, к чему их приговаривать — к петле или к женитьбе!
К крайнему неудовольствию Розалинды, все собравшееся общество, судя по всему, желало теперь, чтобы какая-нибудь незадачливая девица обручилась с одним из осужденных. Этому балагану никогда конца не будет, в изнеможении подумала она. Вдобавок ко всему, если так пойдет и дальше, мэр долго на ногах не продержится, и, когда она доберется до него, он будет уже мертвецки пьян! В отчаянии она огляделась по сторонам, прикидывая, нет ли поблизости еще кого-нибудь, облеченного властью и способного ей помочь. Однако, что еще хуже, вокруг не было ни одного трезвого человека! Каждый горожанин успел как следует накачаться вином или элем, воздавая дань ежегодному празднику, хотя имел довольно смутные представления о том, по какому поводу он, собственно, ликует и откуда взялся этот обычай. Так было всегда — так всегда и будет. И, следуя древней традиции, никто не упустил возможности напиться до одури, как, видимо, случалось всегда.