— Мы заблудимся. Это сверху видно, как туда идти, а в лабиринте улиц мы сразу потеряем направление.
— А мы по солнцу, — засмеялась Маша. — Здесь одна дорожка под горку.
И что вы думаете? Вот так — под горку — мы и дошли до решетки сада Тюильри. Улица Риволи в этом месте состоит из одних ресторанов. И в каждом полно пустых мест. Виктор Иванович выбрал ресторан с русским меню. На белом листе ватмана было коряво по-русски написано: кулебяка, жаркое, расстегай и прочее.
— Вы занимайте столик, а я позвоню домой, — сказала я.
По счастью, телефон находился в глубине зала. Галка отозвалась сразу, сказала, что все спокойно, что она приготовила ужин, и вообще — хватит шляться, поспешайте к больной подруге!
— Сейчас буду.
Я подошла к Маше и Виктору Ивановичу.
— Господа, я вынуждена вас оставить. Мне звонили из Дюссельдорфа из университета. Зачем-то я им понадобилась. Перезвонят через час. Я только-только успею добраться до дома.
— Но ты же сама потом можешь им отзвонить.
Ах, бедная Машка, счастливая Машка, она сразу поверила про звонок из Дюссельдорфа и все порывалась пойти со мной, доказывая, что мы должны непременно ехать домой вместе, но глаза ее говорили обратное. Ей так хотелось посидеть на улице Риволи около лампы с розовым кружевным абажуром, и съесть кулебяку, и выпить красного вина, и взять на десерт самого вонючего сыра. И слушать, слушать завораживающие речи Виктора Ивановича. Я здесь явно лишняя. Пусть погреется женщина. Я так страстно ее уговаривала, что она осталась.
— Только не опоздай на последнюю электричку.
— Ни в коем случае, — вмешался Виктор Иванович. — В двенадцать часов, как Золушка, ваша подруга будет дома.
— Машка, не загуляй до утра!
Она благодарно улыбнулась мне в ответ.
Минут через сорок я была уже дома. Конечно, Галка стала въедливо расспрашивать, куда я дела Марью. Я объяснила, как могла.
— Сейчас напьется и будет вести разговоры про святого Дени, — заметила Галка не без ехидства.
Но в общем и она была рада за Машу. Мы поужинали в покое и довольстве, потом покурили, потом посплетничали. Вроде спать пора, но глупо ложиться до прихода Маши. Все равно мы тут же потребуем от нее подробного рассказа. Потом мы стали нервничать.
Звонок раздался где-то около часа.
— Не совсем еще девушка голову потеряла! — крикнула я, бросившись к двери, но Галка остановила меня:
— Куда ты бежишь-то? Это телефон.
Я схватила трубку.
— Алиса, это ты? — раздался Машин голос, он был очень невнятен, словно трубка была далеко от ее губ.
— Я, кто же еще? Говори громче. Откуда ты? Все-таки опоздала на электричку?