– Улик нет! Арвид с ними бы поработал, и улики вмиг бы нашлись!
Осип Григорьевич пришел на выручку товарищу:
– Когда я сообразил, что к краже с товарки причастен Наумов, его уже в городе не было. Три дня назад он съехал из квартиры, не сказав хозяйке, куда.
Начальник КриПо аж застонал:
– Ведь в руках, в руках у меня был! Правильно Пересильд говорил, не надо было вас выпускать. А теперь придется за ним бегать.
– Если бы вы меня не выпустили, я бы не съездил на Товарную станцию и не догадался бы про Наумова.
– Да пошел ты… Лекок! Ладно… Что делать предлагаете?
Тараканов насупился, но ответил:
– Надо ехать в Печоры, у него там дядька мызу имеет. Сдается мне – он у него.
– Это почему тебе так сдается?
– Он мне сам рассказывал, что испытывает к дядьке сыновьи чувства. Да и проверил я кое-что. Наумов закончил городское училище. Я сходил туда и побеседовал с его преподавателями. Они его прекрасно помнят. Так вот, в школе он был изгоем, знаете ли, эдаким предметом насмешек. Рос он без отца, был болезненным, хлипким, одет всегда как оборванец, вечно грязный, с немытой головой. Его часто били. Все это продолжалось до тех пор, пока в школу не заявился его дядя. Он разом разобрался со всеми обидчиками, да так, что после его визита Сашку никто не трогал. Да и сам Наумов сразу изменился – стал заниматься гимнастикой, следить за собой, одежонка у него появилась. В общем, дядя для него большой авторитет.
Цейзиг встал и стал ходить по кабинету.
– Чтобы доехать до Печор третьим классом, на двоих надо около тысячи. В два конца – две, еще тысячу – командировочных. В принципе, деньги небольшие.
Михельсон тихо кашлянул:
– Кхм. И еще триста – художнику.
– А вот это нет! Почему казна должна платить за вашу самодеятельность? Вот раскроете дело, Грунс вам расходы и возместит.
Михельсон хмыкнул:
– Я этого Грунса двадцать лет знаю, и все двадцать лет он в одном и том же костюме ходит. У него жена недавно от истощения в больнице лечилась, как же, отблагодарит он!
– Ну не он, так от начальства что-нибудь получите. Все, хватит канючить! Собирайтесь, завтра на курьерском поедете, в пять двадцать. В третьем классе! Авось ехать недолго, не помрете.
В Печоры приехали только в пять вечера – долго ждали в Тапсе пересадку.
Они вышли на дебаркадер и спустились по лестнице на привокзальную площадь. Прибывшие пассажиры живенько расхватали всех извозчиков, и на площади осталась только одна «линейка». Она имела такой затрапезный вид, что поначалу нарвские сыщики нанять ее не решились.
– Добрый вечер! – обратился Михельсон по-эстонски к проходившей мимо бабе. – Не подскажете, как пройти в криминальную полицию?