От этого пронзительного вопля Илья наконец сдвинулся с места. Он молча посмотрел на хромированный столик в углу, на котором были свалены залитые кровью тесаки и крючья. Медленно, на негнущихся ногах, Илья двинулся к столику.
Отдышавшись, Никита продолжил:
– Я хочу попробовать. Что думаешь? У меня и дрель с собой есть. Правда, диаметр сверла для моего перца маловат, но я постараюсь расширить…
В доказательство своих слов сумасшедший поднял в воздух аккумуляторную дрель, нажав на пусковую кнопку. Спертый зловонный воздух разрезало надсадное жужжание сверла.
– Главное, не получить занозу в хер, – со знающим видом заявил Никита. – Но… У тебя всегда получается рассверлить аккуратно дырку в башке? Это все приходит с опытом.
Он был так поглощен собственным монологом, что совершенно упустил из вида Илью, который безмолвно разглядывал орудия пыток, в беспорядке сваленные на столике. Сверху лежали резак, скальпель, ножницы, щипцы, иглы и обычные бритвенные лезвия, на нижней полке виднелась тяжелая плеть, концы которой оканчивались стальными крючьями. Рядом с ней стоял узкий термос, источавший химические пары. Рука Ильи легла на громадный крюк, вымазанный запекшейся кровью.
– Как звали мальчика? – хрипло спросил он, разворачиваясь всем корпусом к садисту.
Никита умолк, с удивлением глядя на мужчину. У него был такой вид, словно калькулятор после задачи «2×2» неожиданно выдал ответ «5».
– Какой мальчик? – глуповато улыбаясь, спросил он. Мутный взор его полубезумных глаз сместился ниже, остановившись на крюке, который сжимал Илья, и по залитому кровью лицу Никиты скользнула отдаленная тень понимания. Похоже, теперь до него начало доходить, что случайный гость не намеревался составить ему компанию. Наоборот, судя по всему, он собирался помешать ему и даже причинить вред!
– Лучше не лезь ко мне, – предупредил он, мягко, по-кошачьи слезая со стола. Кроме поблескивающей на шее цепочки с крестиком, на психопате ничего не было, поджарое тело с ног до головы покрыто багровыми разводами подсыхающей крови. Волосы в области паха превратились в багровую паклю, с которой тоже капала кровь.
– Как имя мальчика? – повторил вопрос Илья.
– Я не знаю, как его зовут, – ухмыльнулся Никита. Подняв вверх руку с дрелью, он снова нажал на кнопку.
«Вжжжиииииууууууууу!»
– Но если для тебя это так важно, давай назовем его… Джельсомино. Как тебе?
– Значит, после старух тебя потянуло на парней? – прошептал Илья. – Что тебе сделал этот несчастный?
Ухмылка психа стала еще шире, как смертельная рана, сквозь края которой виднелись пульсирующие внутренности.