— Дульче, — проникновенно сказал Бруно, — может, вы посидите у меня в палате, расскажете что-нибудь? А то мы так и не поговорили.
— Ой, нет, — испуганно сказала я, вспоминая злое лицо целителя. — Фьорд Кастельянос рассердится. В процесс лечения вмешиваться нельзя.
— Да чем вы вмешаетесь? — удивился он, таким красивым жестом приподнимая правую бровь, что я даже залюбовалась. — Просто посидите. Вы магичить не будете — значит, процессу исцеления ничего не грозит.
Я заколебалась, но ненадолго. Воспоминания о грозном фьорде Кастельяносе полностью отбили желание ходить по палатам без его разрешения, а так как целителя сейчас уже нет, то и разрешение он сможет дать только завтра.
— Потом как-нибудь, — пообещала я. — А сейчас надо убирать. Да и кастрюли в столовую давно пора вернуть.
— Давайте я помогу, — приободрился он.
— Вам из отделения выходить нельзя, — напомнила я.
— Да они перестраховываются, — отмахнулся он. — Знаете, Дульче, сколько раз мне уже прилетало собственной магией? И ничего, все в порядке.
— Сколько? — заинтересовалась я.
— Э-э-э, — протянул он смущенно, — неважно, сколько. Главное, что у меня уже выработался на нее иммунитет.
Не слушая возражений, он схватил тележку и поволок на выход. А мне и возражать особо не хотелось, да и все силы уходили на то, чтобы не отстать. И пусть он катил совсем в другую сторону, но у него было столько энергии и желания помочь, что я с большим сожалением сказала, когда удалось его догнать:
— Бруно, не туда. Вы в другую сторону повернули.
— Ничего, — ответил он, — сейчас развернемся. А забавная эта тележка. На них больных не возят?
— Нет, там совсем другие. Более высокие. И сделаны под нужды целителей. А это — так… Но у меня она так быстро не ехала никогда.
— От силы нажима зависит, — пояснил Бруно.
И начал показывать, как тележку ускорять и затормаживать. По лестнице она слетела, словно через телепорт прошла. Внизу герой немного задержался, пока я не показала, куда дальше двигаться, а там опять ускорился и в столовую въехал с видом триумфатора.
— Дульче, а что скажет Рамон, когда узнает? — ехидно спросила Лусия. — Он против использования больных для собственного развлечения.
— А что такого? — удивился Бруно. — Я просто помог довезти тележку. Мы же на них не катались.
И посмотрел на средство перемещения кастрюль с таким видом, словно удивлялся, как же это ему не пришло в голову раньше. Ведь вместо кухонной утвари можно устроиться самому! А если при этом взять еще одну тележку из тех, что сиротливо стояли у стенки и на которые он теперь взирал совсем как на давешнюю булочку, то и гонки можно устроить.