Он сжал ее руки, и их пальцы переплелись.
«А как она?» — вдруг подумал он. Доверяет ли она ему? Что говорит ей ее инстинкт? Ведь ей действительно не стоит ему доверять. У него слишком темное и запутанное прошлое и к тому же разбитое сердце. Черт возьми, да ему даже нечего ей предложить! Во всяком случае, пока он не разберется с Майклом Фергюсоном. А чтобы с ним разобраться, надо его найти.
— Итак… — подтолкнула Кира.
Оказалось, что он молчит уже довольно долго. Грэм оторвался от раздумий и вернулся в настоящее.
— Итак. Мой инстинкт говорит мне, что я могу тебе довериться. Но еще он говорит, если я расскажу тебе свою историю, то поставлю твою жизнь под угрозу.
— Разве угроза моей жизни не касается меня, и только меня?
— Кира, я не для того спасал тебе жизнь, чтобы тебя убили.
Он почувствовал, как напряглись ее пальцы.
— Ты… жалеешь, может быть?
— Жалею о чем?
— О том, что меня спас.
— Кира. Что бы ни случилось… — Грэм сделал многозначительную паузу, — я не пожалею об этом никогда в жизни.
Уголки ее губ чуть дрогнули в улыбке.
— Теперь я могу задать мои вопросы?
— Если ты вернешься в дом и позволишь мне спокойно накормить тебя супом и не уснешь через пять минут после этого, я отвечу на один твой вопрос. Любой.
— Ты даешь мне карт-бланш?
— Если пообещаешь не спрашивать ни о чем ужасном за ужином, то… да.
— Ты предпочитаешь говорить за столом о погоде и всякой ерунде?
Грэм кивнул:
— Именно. Исключительно о ерунде. В обмен на карт-бланш.
Тут она широко улыбнулась, и Грэма будто кольнуло в самое сердце. Околдован. Определенно он околдован.
Верный своему слову, Кэллоуэй все время, пока разжигал плиту, а потом колдовал над густым супом, поддерживал ненавязчивый разговор.
Несмотря на твердое намерение не засыпать ни в коем случае, Кира, проглотив последнюю ложку супа, почувствовала, что глаза предательски слипаются, а мысли разбредаются в разные стороны. Она упорно старалась не поддаваться и все-таки широко зевнула.
— Кира?
Кэллоуэй достал из термоящика банку пива и открыл ее. Его спокойствие и вся обстановка умиротворяюще действовали на нее. Пиво, горящая печка, уютный вечер в хижине. «Почему на самом деле все не так просто», — грустно подумала Кира.
— Ты не спишь?
— Нет, — соврала она, потому что все-таки задремала на несколько секунд.
Кэллоуэй глотнул пива и окинул Киру долгим задумчивым взглядом.
— Тогда это означает, что ты хочешь задать мне вопрос?
Кира попыталась вспомнить, что же такое ей не терпелось узнать? Что-то очень важное.
— Ты специально накормил меня супом, чтобы я уснула?