– Я подумала: может, когда приедем, ты уступишь мне право вести разговор? – спросила Риццоли.
– Почему это?
– Просто мне хочется с ней побеседовать.
Фрост поглядел на напарницу:
– У тебя есть какая-то особая причина для подобных желаний?
Джейн не спешила: она не могла ответить честно, потому что это лишь усугубило бы пропасть, пролегавшую между ними, пропасть, причиной которой стала Джозефина.
– Просто мне кажется, именно я должна с ней беседовать. Раз уж в этой истории инстинкты меня не подвели.
– Инстинкты? Ты это так называешь?
– Ты поверил ей, а я нет. Я ведь оказалась права насчет нее, разве не так?
Фрост отвернулся к окну:
– Или просто позавидовала ей.
– Что? – Свернув на больничную парковку, Джейн заглушила двигатель. – Значит, вот так ты думаешь?
Он вздохнул:
– Какая разница.
– Нет, скажи мне – что ты имеешь в виду?
– Ничего. – Фрост толкнул дверцу автомобиля. – Пошли, – добавил он.
Выбравшись из машины и захлопнув за собой дверцу, Джейн задумалась: а есть ли хоть капля правды в том, что сказал Фрост? Неужели ее возмущает, как легко живется привлекательным женщинам лишь потому, что она сама не красавица? Мужчины боготворят хорошеньких женщин, угождают, и что самое важное – слушают их. «А мы, остальные, привлекаем внимание, как можем», – подумала она. Но даже если Джейн завидовала, факт оставался фактом: инстинкты ее не подвели.
Джозефина Пульчилло – мошенница.
Напарники вошли в больницу и молча поднялись на лифте в хирургическое отделение. Никогда еще Джейн не ощущала такую пропасть между ними. Они были совсем рядом, но казалось, будто их разделяет целый континент, и, когда они шли по коридору, Джейн даже не взглянула на Фроста. Мрачно толкнув дверь в палату 216, она зашла внутрь.
С койки на них смотрела женщина, которую они раньше считали Джозефиной. В своей тоненькой больничной рубашке она казалась очаровательной и ранимой, этакая девица с наивным взором, нуждающаяся в срочном спасении. И как, черт возьми, ей это удается? Даже с немытыми волосами и неуклюжей загипсованной ногой она умудрялась быть красавицей.
Джейн не теряла времени даром. Быстро подойдя к койке, она спросила:
– Может, расскажете нам о Сан-Диего?
Джозефина тут же уткнулась взглядом в постельное белье, избегая смотреть на Джейн:
– Понятия не имею, о чем вы.
– Тогда вам было лет четырнадцать. Вы были уже достаточно взрослой и наверняка запомнили события той ночи.
Джозефина покачала головой:
– Похоже, вы меня с кем-то путаете.
– В то время вас звали Сьюзан Кук. Вы учились в Средней школе Уильяма Говарда Тафта и жили вместе с матерью, которая называла себя Лидией Ньюхаус. Однажды утром вы с ней в спешке собрали вещи и уехали из города. С тех пор никто больше не слышал ни о Сьюзан, ни о ее матери.