Кимбалл смерил его таким злобным взглядом, словно не мог поверить, что два простых государственных служащих осмелились бросить ему вызов. Он вспыхнул, став угрожающе красным, и обратился к Джейн:
– Из-за вашего расследования моя жена оказалась в больнице. Она свалилась через три дня после того, как вы приехали расспрашивать о Брэдли. Вчера я привез ее сюда, в Онкологический центр Дана-Фарбер. Возможно, она не выживет, и в этом я виню вас. Я буду следить за вами, детектив. Вы и шага не сможете ступить без того, чтобы я узнал об этом.
– Возможно, так я и найду Брэдли, – сказала Джейн. – Сделав всего один шаг.
Хлопнув дверью, Роуз вышел вон.
– А вот это ты зря сказала, – заметил Маркетт.
Вздохнув, Джейн взяла фотографию со стола лейтенанта.
– Знаю, – согласилась она.
– Насколько ты уверена, что Брэдли Роуз – наш герой?
– На девяносто девять процентов.
– Лучше бы ты была уверена на девяносто девять и девять десятых. Ты ведь только что видела, с чем нам пришлось столкнуться. Его жена попала в больницу, и он как с цепи сорвался. У него есть и деньги, и связи, и он может не переставая портить нам жизнь.
– Ну и пусть портит. Это никак не меняет того факта, что его сын виновен.
– Мы не можем позволить себе проколы, Риццоли. Твоя команда и так допустила очень большую ошибку, и теперь той молодой женщине придется поплатиться за это.
Если лейтенант решил ранить ее, он с легкостью добился своего. Джейн почувствовала, как сжался ее желудок, но продолжала стоять, сжимая в руках папку так, словно пачка бумаг была способна смягчить чувство вины, которое она испытывала из-за похищения Джозефины.
– Но ты и сама знаешь это.
– Да, знаю, – подтвердила она.
«И эта ошибка будет мучить меня до самой смерти».
27
Дом, в котором жил Николас Робинсон, находился в Челси, неподалеку от рабочих кварталов города Ревир, где выросла Риццоли. Жилище Робинсона напоминало дом, в котором Джейн провела детство, – скромное строение с крытой верандой и небольшим двориком. В саду перед зданием росли самые крупные томаты, которые когда-либо доводилось видеть Джейн, однако недавние проливные дожди подпортили плоды, и несколько перезрелых помидоров уже начали гнить на стеблях. Забытые растения должны были предостеречь ее о душевном состоянии Робинсона. Когда хозяин открыл дверь, Джейн поразилась, насколько высохшим и изможденным он выглядел: волосы не причесаны, а рубашка помята так, будто он спал в ней несколько дней.
– Какие-нибудь новости? – спросил Николас, с тревогой разглядывая ее лицо.
– Мне очень жаль, но новостей нет. Можно мне войти, доктор Робинсон?