— Прошу прошения. — сказал он. — Возможно, я помешал, но есть несколько бумаг, которые требуют… так сказать, немедленного… вашего личного… — Он протянул Перецу папку, как пустой поднос. — Прикажете доложить?
— Знаете что… — сказал Перец угрожающе.
— Да-да? — сказал Домарощинер. Не выпуская папки, он стал поспешно шарить по карманам, словно бы ища блокнот. Лицо его посинело, как бы от усердия.
Дурак и дурак, подумал Перец, стараясь взять себя в руки. Что с него взять?
— Глупо, — сказал он по возможности сдержанно. — Понимаете? Глупо и нисколько не остроумно.
— Да-да, — сказал Домарощинер. Изогнувшись, придерживая папку локтем и бедром, он бешено строчил в блокноте. — Одну секунду… Да-да?
— Что вы там пишете? — спросил Перец.
Домарощинер с испугом взглянул на него и прочитал:
«Пятнадцатого июня… время: семь сорок пять… место: над обрывом…»
— Слушайте, Домарощинер, — сказал Перец с раздражением. — Какого черта вам от меня надо? Что вы все время за мной шляетесь? Хватит, надоело! (Домарощинер строчил) И шутка эта ваша глупая, и нечего около мена шпионить. Постыдились бы, взрослый человек… Да перестаньте вы писать, идиот! Глупо же! Лучше бы зарядку сделали или умылись, вы только поглядите на себя, на что вы похожи! Тьфу!
Дрожавшими от ярости пальцами он стал застегивать ремешки на сандалиях.
— Правду, наверное, про вас говорят, — пыхтел он, — что вы везде крутитесь и все разговоры записываете. Я думал, это шутки у вас такие дурацкие… Я верить не хотел, я вообще таких вещей не терплю, но вы уж, видно, совсем обнаглели…
Он выпрямился и увидел, что Домарощинер стоит по стойке смирно, и по щекам его текут слезы.
— Да что с вами сегодня? — испугавшись, спросил Перец.
— Я не могу… — пробормотал Домарощинер, всхлипывая.
— Чего не можете?
— Зарядку… Печень у меня, справка… и умываться…
— Да господи боже мой. — сказал Перец. — Ну не можете и не надо, я просто так сказал… Ну что вы, в самом деле, за мной ходите? Ну поймите вы меня, ради бога, неприятно же это… Я против вас ничего не имею, но поймите…
— Не повторится! — восторженно вскричал Домарощинер. Слезы на его щеках мгновенно высохли. — Никогда больше!
— А ну вас, — сказал Перец устало и пошел сквозь кусты. Домарощинер ломился следом. «Паяц старый, — подумал Перец, — юродивый…»
— Весьма срочно, — бормотал Домарощинер, тяжело дыша. — Только крайняя необходимость… Ваше личное внимание…
Перец оглянулся.
— Какого черта? — воскликнул он. — Это же мой чемодан, отдайте его сюда, где вы его взяли?
Домарощинер поставил чемодан на землю и открыл было кривой от удушья рот, но Перец его слушать не стал, а схватился за ручку чемодана. Тогда Домарощинер, так ничего и не сказав, лег на чемодан животом.