— Нет. Я на имена не смотрю. Я и японцев-то не различаю, они все для меня на одно лицо. Максим Иванович-то что, мертвый?
— Да, жмурик. — Достав из кармана телефон, Бурун некоторое время раздумывал. Набрал номер швейцара, дежурившего у входной двери: — Дмитрия, не помнишь, кто-то из японцев, ну знаешь, с совещания, из гостиницы выходил?
— Выходил. Примерно час назад один выходил.
— Он вернулся?
— Нет, не вернулся.
— Какой он был из себя, не помнишь?
— Помню примерно. Среднего роста, плотный. Широкое лицо. Ну а остальное… остальное как у всех японцев.
— У них у всех таблички висят на груди с именами. У него была?
— Была.
— Имя не разглядел?
— Нет, Геннадий Васильевич, имя не разглядел! Он быстро прошел.
— Слушай, если кто-то еще из японцев захочет выйти из гостиницы, не выпускай. Позови меня. Вообще, позови сейчас пару ребят, любых, скажи, я распорядился. Пусть постоят вместе с тобой. На всякий случай.
— Хорошо, Геннадий Васильевич. Все будет сделано.
Отключив связь, Бурун посмотрел на Володю. Процедил:
— Черт… в сортир-то людям надо ходить. Ладно. Сбегай позови кого-нибудь. Халдеев, ребят, все равно. Скажи, я распорядился. Не забудь, скажи, пусть захватят большую скатерть, даже две скатерти. Тут рядом мой кабинет, перенесем его туда. И вызовем ментов. Быстро, мигом!
— Понял.
Володя исчез. Довольно скоро он вернулся вместе с четырьмя дюжими официантами. Не глядя на них, Бурун сказал:
— Гудка убили, вон он сидит, на стульчаке. Заверните его в скатерти и отнесите в мой кабинет. И быстро. Коля, вот ключ, потом вернешь.
— Хорошо.
Официант, которого звали Коля, сделал знак товарищам. Быстро расстелив на полу скатерть, официанты перенесли на нее мертвого Гудка, накрыв второй скатертью. Затем, взявшись за скатерти с двух сторон, почти бегом вынесли тело в коридор и внесли в кабинет Буруна. Вернувшись, Коля передал Буруну ключ:
— Геннадий Васильевич, мы его положили на пол. Вот ключ. Я запер дверь, правильно?
— Правильно. Пойди скажи метру, пусть вызовет ментов. Пусть им ничего не говорит, только скажет, что у нас жмурик. Скажи метру также, чтобы он поставил у выхода из зала ребят. Пусть никого из японцев не выпускают.
— Из японцев?
— Да, из японцев. Похоже, они здесь замазаны. Все понял?
— Все, Геннадий Васильевич.
Официант исчез. Подойдя к двери, ведущей в коридор, Бурун посмотрел на Володю. Процедил:
— Вымой все тут, чтоб блестело. И сними табличку. Сортир должен блестеть как стеклышко, понял?
— Понял, Геннадий Васильевич.
Пройдя в ресторан, Бурун сел за свой столик. Налил из графина полный стакан водки, выпил одним махом. Некоторое время смотрел в зал, ничего не видя. Наконец его взгляд, уткнувшись в столик, за которым сидела Жанна, обрел осмысленность.