— Ни хрена себе! Сашка мертв! Что делать, командир?! У нее Сашкина пушка!
— Подождем, — раздался в ответ раздраженный голос Игоря. — Да встаньте вы за стены, бараны! Не высовывайтесь пока. Черт, говорил же этому идиоту, чтобы сразу стрелял!
— Чем это она его уделала? Глянь, какая дыра во лбу.
— Хрен ее знает! Это не баба, а черт в юбке, от нее не знаешь, чего ждать.
Ах, ты не знаешь, ублюдок? Высунув руку с пистолетом за угол, я выстрелила. В ответ они тут же начали палить из всех стволов, которых там было не меньше пяти или шести.
— Стоп! — закричал Игорь. — Хорош стены долбить! Подождем, пока у нее кончатся патроны, а потом возьмем ее с потрохами.
— Замочу, падлу! — взвизгнул кто-то с ненавистью. — За Сашкá…
Взяв туфли в зубы, я на карачках поползла дальше по коридору, до следующего поворота. Мне хотелось зарыться куда-нибудь, спрятаться, чтобы не нашли, и ждать наступления утра. А там придет Дима с ребятами, и все образуется. И если бы я не была такой дурой, то отсиделась бы в кабинете Шостикова, и все именно так и случилось бы. Но меня понесло навстречу своей гибели, неизвестно, куда и зачем… Что вот я теперь буду делать, когда действительно закончатся патроны? Из этого тупика никуда уже не денешься, они перероют все комнаты, найдут и пристрелят. А потом сожгут труп в крематории, и никто не узнает, где могилка моя. И Дима никогда не сможет доказать, что я осталась здесь в нарушение всех законов о частной собственности и что здесь же был Родион, от которого тоже сразу избавятся, как только со мной будет покончено. Пока что я надеялась, что Крутицкий клюнул на мой блеф и не тронул пока Родиона. Но он, гад этакий, каким-то образом догадался, что я осталась внутри. Неужели Дима ничего не смог придумать? Ну и друзья у босса… А еще в МУРе работают. Или это Крутицкий оказался слишком умным? Впрочем, теперь уже без разницы, как все получилось, главное, что меня вычислили и теперь будут охотиться, пока не уничтожат. Если у Крутицкого есть свои люди на Петровке, то он наверняка знает о том, что Дима собирается вернуться утром, а значит, попытается во что бы то ни стало решить все свои проблемы до семи часов утра. И главная его проблема сейчас — это я. Ну что ж, если понадобится, я позову Пантеру, и пусть она сама разбирается здесь со всеми своими звериными методами…
Свернув за угол, я увидела тупик и поднялась на ноги. Голоса уже слышались в отдалении: охранники продолжали оставаться на своих местах, думая, очевидно, что я караулю их с пистолетом, и не решались лезть под пули в открытом пространстве узкого коридора. Толкнув первую же дверь с левой стороны, я вошла внутрь и оказалась в каком-то темном помещении. Нащупав на стене выключатель, зажгла свет и осмотрелась. Мы с Димой уже были здесь пару часов назад и ничего подозрительного не нашли. Огромная комната была заставлена четырьмя рядами длинных стеллажей, на которых громоздились непонятные электронные приборы, микроскопы и склянки с надписями по-латыни. В дальнем конце возвышался огромный железный шкаф темно-синего цвета, в котором на плечиках висели белые халаты. В принципе, при большом желании здесь вполне можно было продержаться до рассвета, решила я и начала выкручивать ногтем мизинца шурупы из крышки выключателя — свет мне был ни к чему. Отвинтив крышку, я вырвала один провод из контакта, и люминесцентные лампы тут же погасли. Закручивать крышку я не стала — пусть кого-нибудь долбанет током, если сунется, может, поумнеет… Приоткрыв дверь, я прислушалась. Голосов теперь уже слышно не было. Постояв в неизвестности минуты две и так ничего и не услышав, я, сгорая от любопытства, выскользнула в коридор и на цыпочках, сжимая в руке пистолет, пошла к повороту. Дойдя, затаила дыхание и стала вслушиваться в тишину. Ни звука. Это было странно. Не могли же они уйти? Опустившись на корточки, я осторожно выглянула за угол. Там тоже было пусто. Что за чертовщина? Такое ощущение, что на меня плюнули, про меня забыли и вообще до меня здесь не было никакого дела. Добравшись до того поворота, откуда недавно стреляла, я наконец услышала сдавленный шепот. Разговаривали все там же, где-то около трупа.