Я об этом сказал уже слишком много.
— Сейчас у меня нет ни малейшего доказательства, но да: есть основания полагать, что кто-то выгораживал подозреваемого. Все еще недостаточно ясно…
Я свернул с Сэн-Винсенс-бульвар, чтобы вернуться в свой район, проехав мимо восхитительных зданий, где, возможно, живут какие-нибудь кинозвезды.
— Что вы рассчитываете делать?
— Я уже кое-что сделал: нанял Хэтэуэя.
— Нанял?
— Знаю: это может показаться смешным… Я плачу ему понедельно, чтобы он накопал какую-нибудь информацию по этому делу. Он считает, что из этого ничего не получится, но мне удалось его уговорить. На самом деле он, конечно, прав: мне не следовало уезжать из Нью-Йорка и очертя голову бросаться в эту историю.
— Но вы это уже сделали. И в ближайшее время не намерены отступать, не так ли?
Был ли у меня вообще ответ на этот вопрос?
— Не знаю, куда все это меня заведет…
— К правде?
— Может быть.
— Дэвид, вы боитесь узнать, что произошло с вашей матерью?
— С чего бы мне бояться?
— Со времени нашей последней встречи я задал себе много вопросов. Меня мучает совесть… Может быть, это ошибка — показать вам это фото и дать ложные надежды. Никто не может знать, что было у Уоллеса в голове. Иногда живешь куда счастливее, оставаясь в неведении относительно некоторых вещей.
— Сейчас мое счастье не имеет большого значения.
— Доставьте мне удовольствие, зовите меня Сэмюэл. Вы будете держать меня в курсе? Что бы вам ни случилось узнать.
— Обещаю вам это, Сэмюэл.
Вернувшись к себе, я пришпилил на пробковую доску заметки, сделанные в библиотеке, а также несколько броских статей, где моей матери приписывался распущенный образ жизни. За эти несколько дней я собрал о ней больше подробностей, чем за всю свою жизнь. Однако в цепочке недоставало слишком много звеньев. Звонок Кроуфорда снова поставил в центр внимания вопрос, в который я до этого не углублялся: что связывает Хэтэуэя и Харриса? Чем больше я думал о главных действующих лицах этого дела, тем меньше становилось определенности. Действительно ли мужчина из «Голубой звезды» был ключом к тайне? Какую роль в этой истории играли Харрис и Уэллс? Норрис и Коупленд были всего лишь полицейскими-карьеристами или участниками настоящего заговора? Почти весь вечер я просидел у себя в кабинете, раздумывая и закапываясь в какие-то пустяковые дела. Сна не было ни в одном глазу.
Только к 11 вечера я услышал с улицы шум машины, которая, кажется, остановилась неподалеку от дома. Я легко мог бы не обратить на это внимания, но из любопытства подошел окну. Была глубокая безлунная ночь. Успевший подняться легкий туман занавешивал въезд в дом. Сперва я не увидел ничего определенного, но, когда глаза привыкли к полумраку, ясно разглядел силуэт за деревянным палисадником, ограждавшим часть территории.