— Я ж поясняю: быстро нужны собственники. Купцы — те капитал веками строили. А Гайдар говорит: времени в обрез, поэтому расхватывайте, ребята, государство! Я тут спрашиваю у одного, он у Гусинского работал: чего свалил-то? Гусинский вроде и платит хорошо, потому как крадет еще больше… — нет, ушел. — А я, говорит, сижу у Гуся на совещаниях и мысленно подсчитываю (он юрист) статьи Уголовного кодекса, под которые мы идем…
Руцкой вернулся к столу.
— Выпьешь, брат?
— Да нет, Александр Владимирович, все… Не могу уже.
— Писатель Чехов после сорока советовал переходить на пиво.
— Погорячился…
— Я согласен: дурак. Твое здоровье!.. — и Руцкой с размаха опять опрокинул рюмку. — Ельцин, штоб ты знал, конь-тяжеловес. В какие сани ты его поставишь, те он и потащит…
— Значит, остановить его некому?
— Я остановлю. Так отрихтую, мир вздрогнет. Плохо все афганцев знают.
— А… не ошибетесь, Александр Владимирович?
— Ошибусь — дальше што? Ты че, бл, рыдать будешь?..
Руцкой все-таки напился.
— Если я с вами, значит — до конца…
— Вот это ты молодец! Это разумно!
— Еще как понимаю, Александр Владимирович, — кивнул Акоп.
— Хотя осторожность, брат, не помешает. Опытный электрик даже бабу не берет за две сиськи сразу! Если Россия убедится, что Ельцин — алкаш конченый… да снять на камеру, слушай, как он в блевотине своей плавает… сразу импичмент будет. Возьми помидор!
— Правду говорят, что у него эпилепсия?
— Не уверен. Не присутствовал.
— С нефтью-то получится, господин вице-президент?
Руцкой удивленно посмотрел на Акопа.
— Еще как! Детали с Белкиным обсуди. Я, Акопчик, своих не сдаю, шоб ты знал. Сам посуди: если ты будешь валить лес незаконно, тебя посадят, и ты все равно будешь валить лес.
— Моя порядочность, Александр Владимирович…
— Лады, — обрубил Руцкой.
— Тонн бы 500–700. Тысяч…
— Погоди, это много иль немного?
— Копейки.
— Так ты больше бери! — икнул Руцкой.
— Больше не вывезу.
— Ведрами вывози, ведрами! Давай, Акопчик, — Руцкой поднял рюмку, — шоб у тебя все было и шо-б теб-бе, значит, за это ничего бы не было!..
Они выпили и поцеловались.
«Слышал бы Ельцин!» — подумал Акоп.
Вице-президент России проводил его до лестницы.
— Запомни… — Руцкой ладонью вытер усы. — Я был с тобой оч-чень от-кро-ве-нен. Цени!
Он поднял указательный палец. Точь-в-точь как делал Ельцин.
Он здорово все-таки набрался. Дня на два вперед!
Больше всего Акопу не понравилась откровенность Руцкого.
«С чего вдруг… такая любовь?.. — гадал он. — Белкин дал гарантии? Предлагают трубу. Просят не забыть. Хорошо? А что ж здесь непонятного, если только курица от себя гребет, все другие — по-другому, а мне, между прочим, назначено встать…»