А кто сказал, что Ельцина, как Сталина, например, невозможно купить?
— Сутки потребовались Баранникову, всего сутки расправиться с Якубовским, — продолжал Караулов. — Мавр сделал свое дело, мавру надо уезжать!..
Теперь представь, брат, такую картину: машины Якубовского несутся по Рублевке, вдруг над его «мерсом» зависает вертолет. Из кустов на дорогу бросается ОМОН, человек двести, не меньше. Но в машине нет Якубовского. Кортеж есть, Якубовского нет! Ночью в Москву Машенька прискакала, поэтому Дмитрий Олегович с Машенькой — еще в койке, наверстывают, так сказать, упущенное счастье.
Для Димы секс — важнейшее дело. Карьера, конечно, важнее, но секс, да еще вчетвером, втроем и когда бабы рвут его на части… «Пропала человеконочь!» — орет Якубовский, если спит, не дай бог, один.
А в «мерсе» Якубовского рассекает его личный повар Толик! Жулик, замечу, со стажем. Пользуясь тем, что Дмитрий Олегович занят серьезнейшим делом, повар Толик спер у него из холодильника килограмм молочных сосисок, только что приобретенных в дорогом супермаркете. А тут, блин, вертолет, ОМОН и прочие спецэффекты!.. Толик понял, что это конец, что его накрыли, что из вертолета сейчас торжественно выплывет сам Дмитрий Олегович, отберет сосиски и так даст ему в морду, что его морда станет тряпкой, о которую все вытирают ноги.
А может быть, закопают его, Толика, в землю. По самые гланды. Ровно на сутки. Для перевоспитания. На ночь выделят часового, чтобы случайные псы с голодухи не отгрызли бы у Толика голову… — такой вот, брат, гуманизм!
Толик вылез из «мерседеса» с поднятыми вверх сосисками, но вертолет развернулся и улетел, а Толик еще долго-долго стоял с поднятыми руками и тупо смотрел в небо.
Дмитрий Олегович на дыбки и — к телефону:
— Что за дела, Виктор Павлович? Вы куда смотрите?
Баранников был очень встревожен:
— Гони в Шереметьево, Дима! Пулей из страны! Это Саша Коржаков, его почерк. Его мелодия!
— Значит, надо с ним поговорить, я считаю… — учил его Якубовский. — Вам, Виктор Павлович, вам! Больше некому. Пусть подработает, в долгу не останемся!
— Свинья обкуренная — этот Коржаков, — вздыхал Баранников.
— Нет преград для человека с интеллектом, Виктор Павлович! пытался возразить Якубовский, но Баранников не слышал:
— Дунаев, короче, лично проводит тебя в Шереметьево. Когда я налажу метеоусловия, — сразу дам знать. Не рискуй, солнышко! Вали! Таких друзей, как ты, у меня раз-два и обчелся, здесь же без правил игра идет, а ты нам нужен живой!..
Якубовский летел в Шереметьево, лежа в багажнике «мерседеса». Для конспирации.