* * *
Наташа встала, едва не опрокинув кружку с чаем.
— А как его звали? — спросила она и тут же добавила: — Соседа.
Сергей снова посмотрел на Наташу, кивнул, будто соглашаясь со своими мыслями.
— Вы же въехали позже. Роман, Роман Сафин. Он жил один… С собакой. Много пил, а после смерти… — Сергей замолчал. Долг обязывал сказать правду о трагедиях в этом доме, точнее, на этом участке. Дом всегда страдал. Его возводили вновь и продавали очередному несчастному. Почему не говорил правду продавец, было понятно и оправдано желанием наживы, почему не скажет он — представитель власти, нельзя оправдать ничем.
— В вашем доме произошло несчастье, — наконец сказал Молохов.
Олеся присвистнула и наклонилась к столу, приготовившись слушать. Наташа пошатнулась, взялась за спинку стула и села.
— Ты как? — спросила Олеся у сестры.
Наташа кивнула и обратилась к Сергею:
— Здесь погибли женщина и мальчик?
«Здесь погибло несколько женщин и мальчиков», — крутилось в голове Молохова.
— Да. Здесь погибла семья.
После недолгих раздумий Молохов решил рассказать последнюю историю.
— Пять лет назад в этот дом въехала семья. Не в этот, конечно… но на этом месте был дом… Почти такой же. Они прожили здесь не больше месяца, когда глава семейства свихнулся и решил, что его семью захватили. Чтобы освободить семейство от темных сил, он решил их замуровать в стене в подвале дома.
Олеся снова присвистнула.
— Хватит свистеть, — строго сказала Наташа, но взгляд от Молохова не отвела.
— Я тогда работал в дежурной части, — продолжил Сергей, не обращая внимания на сестер. — Нас вызвал кто-то из соседей. Мы застали дебошира без сознания, а семейство в какой-то прострации… Шок от пережитого и… Что-то еще было, но я тогда не понял. Что-то… Какая-то связь всей этой семьи. Странная связь, я бы сказал. В общем, через месяц нас вызвали снова.
— Соседи? — бесцветный голос Наташи напугал Молохова.
— Да. Скорее всего, Роман, — Сергей махнул рукой за спину. — Дом догорал… тела лежали во дворе и были изуродованы до неузнаваемости. Трупы — будто сухие мумии, будто умерли давно. — И, словно прочитав мысли сестер, добавил: — Больше месяца назад. Приехал следователь из Тулы, опросили соседей. Роман видел, как старший сын вытащил тела матери и младших сестры и брата во двор, поджег дом, а затем улегся рядом с родней.
— Да ладно? — Олеся округлила глаза и протянула руку перед собой. — Аж мурашки по коже.
— Я подробностей не знаю, слышал только, что спор начался о времени смерти семейства и о вменяемости Романа, мол, не мог он старшего видеть в тот день, потому как он умер вместе с матерью и детишками в одно время.