Там, в квартире, такие мысли вызывали только слезы, а здесь и сейчас она улыбнулась.
Именно сегодня в честь переезда Наталье захотелось приготовить что-нибудь необычное. Хотя блюда, приготовленные Фаридой, тоже обычными не назовешь, но за этот год, что Наташа не подходила к плите, лагман, манты и самса заменили им борщ, пельмени и пирожки и стали самыми обычными. А ей очень хотелось удивить Фариду, старика и Костю. Ей вдруг захотелось позвонить сестре, которую она избегала со дня похорон. Наташа не хотела никакой жалости, никаких соболезнований. Она просто тогда хотела побыть одна. Она хотела, чтобы ее оставили в покое. О чем, впрочем, в порыве гнева и оповестила всю свою немногочисленную родню. Кто-то понял, кто-то нет, но после этих откровений на горизонте она не видела никого. На работе ее будто не замечали, дома, кстати, тоже. И это она начала понимать сейчас, когда воспряла. Обида тугой пружиной выстрелила в мозгу. Как так? Она хотела отгородиться от всех, в своей уютной крепости, но в какой-то момент не заметила, как оказалась по другую сторону забора. Одна на холоде.
Удивительно, но обида ушла так же внезапно, как и появилась. Нет, она определенно шла на поправку. И в ее случае лекарство с названием «время» делало свое дело на пятерку.
Наташа достала замороженную лопатку и положила в раковину. Открыла кран и подставила под струю руку. Вода нагрелась быстро. Вряд ли в доме центральное горячее водоснабжение. Колонка — газовая или электрическая. Судя по тому что Наташа не услышала специфического потрескивания поджига и буханья загоревшегося пламени, колонка у них электрическая. Наталья закрыла кран и вновь открыла, ожидая все-таки услышать привычные звуки. Потом еще раз. Ни поджига, ни гула пламени она не услышала. Зато она слышала что-то другое. В момент выключения крана Наташа слышала шлепанье по ламинату. Босых ног или ладошек, неважно. Как будто кто-то бегал в гостиной. И самое страшное было в том, что тот, кто шлепал, хотел скрыть это от Наташи. Он шлепал, когда лилась вода, и только дважды прокололся. Только дважды он прошлепал, когда Наталья резко выключила воду.
Наташе стало страшно. Не оттого, что кто-то пробрался в дом, а оттого, что она не могла объяснить самой себе цели воришки. Забраться в дом, чтобы, разувшись, побегать по новенькому ламинату? Наталья осмотрела столы. Ножи она еще не выложила и, в какой они коробке, не помнила. Она повернулась к раковине и взяла баранью лопатку. Мясо еще не разморозилось, поэтому кусок мог сгодиться не хуже бейсбольной биты. Тишина напрягала. Наташа решила проверить. Ведь ей могло и показаться? Она включила воду и тут же выключила. Ничего. Тишина. Еще раз включила, подождала и выключила. Звук шажков раздался, как она и предполагала, из гостиной. Наташа включила воду и медленно пошла к самой большой комнате в доме.