— Χммм, — задумчиво протянул безопасник, разглядывая распластавшуюся по стене демоницу с ножом в руках. — Я тоже рад вас видеть, ди Вине.
Ее передернуло от неприкрытого сарказма в его голосе.
— Стойте! Не подходите! — выпалила Наама, увидев, что он собирается пересечь комнату.
Равендорф нахмурился.
— Мне казалось, мы уже обсудили это и пришли к выводу, что я не собираюсь вас насиловать.
— Да нет же, бестолочь! Окно! За домом следят.
Он поверил сразу. Перевел задумчивый взгляд на персиковые шторы, кивнул.
— Давно?
— Я заметила сегодня днем. Человек или внешне неотличим от человека. Серый тренчкот. Волосы каштановые. Лицо такое… никакое. Округлое, нос картошкой, — она зажмурилась, пытаясь воссоздать в памяти облик ищейки до мельчайших деталей и неуверенно закончила. — В руке что-то вроде маленького кейса.
— Он следил именно за этим домом?
— Не знаю, не уверена. Но он ходил рядом. Говорил с вашим соседом, — голос против воли задрожал, выдавая страшное нервное напряжение, в котором демоница находилась последние несколько часов.
— Разберемся, — пообещал бывший безопасник.
Наама тяжело выдохнула и вдруг поняла, что с плеч словно упал невидимый груз. Присутствие уверенного и опытного в подобных делах мужчины помогло лучше любых утешений. Страх перед людьми Αндроса по — прежнему холодил душу, но порыв сорваться и бежать куда угодно испуганным зайчонком исчез.
Равендорф отмерил пять шагов от двери. Выразительно покосился на Нааму, а потом, словно решившись, выстучал по настенной панели сложный ритм. Дерево отъехало в сторону, открыв нишу. Нанесенные внутри руны и оси магических фигур светились бледно-голубым.
— Что это?
— Что-то вроде профессиональной паранойи, — задумчиво отозвался мужчина, активируя дополнительные контуры. — Проект коттеджа при строительстве согласовывали со мной, а я люблю знать, что мой дом — моя крепость.
Он закончил, с негромким щелчком вернул панель на место и подошел к Нааме.
— Все. Теперь нас никто не увидит. А это лучше отдайте мне, — с этими словами он мягко, но уверенно отобрал у нее нож и положил на кофейный столик. — Еще порежетесь.
Ноги внезапно превратились в кисель. Наама без сил рухнула на диван. Ее колотила нервная дрожь.
— Не надо бояться, — Равендорф опустился рядом и положил руку ей на плечо, приобнимая в жесте защиты. — Я обещал, что в моем доме с вами ничего не случится.
Странно, но фамильярное вторжение в ее пространство не вызвало у демоницы никакого протеста. Возможно, из-за исходившего от анхелос искреннего желания помочь, поддержать. Она помедлила и осторожно прильнула к мужчине, все еще готовая по первому сигналу сорваться с места, как пугливый зверек, но он не стал распускать руки. Только осторожно погладил ее по плечу.