Задыхаясь, я запустила пальцы в волосы принца, когда он углубил поцелуй… Как вдруг замерла, словно меня окатило ведром ледяной воды. И отпрянув, отступила на несколько шагов назад, в панике прижимая пальцы к раскрасневшимся губам.
— Зельда…
— Прости, — всхлипывая, прошептала я. — Мне очень жаль, что я…
— Все хорошо, — проговорил Ричард, подступив ко мне, но я лишь сделала еще шаг назад.
— Пожалуйста, не нужно, — вырвалось из моей глотки, в то время как я понимала, что вот-вот расплачусь.
— Послушай, я ведь все вижу, — выдохнул мужчина, все же оказавшись рядом, чтобы схватить меня за руку, прижимая мою ладонь к своим губам.
— И что с того? Ведь ты же знаешь, на каком я здесь положении, — повысила голос я, и тут же закусила губы.
— Любое положение возможно исправить.
— Исправить?
— Я что-нибудь придумаю. Вариантов много, и я найду выход, чтобы лишить его власти над тобой…
— Не нужно, — проговорила я, напряженно закрывая глаза, из которых все же потекли слезы.
— Почему?
— Потому что я не могу поступить так с твоим братом.
— Как поступить? Зельда, он ведь просто использует тебя для…
— Даже если так, — перебила я. — После того, что он сделал для меня, я не имею морального права предавать его. Особенно с поправкой на то, что он не причиняет мне зла, и пускай я для него лишь замена Катарины, но он добр ко мне, и я не могу так поступать с хорошим человеком только потому, что на самом деле лично я ему безразлична. В конце концов, он вытащил меня из ада, и я должна быть ему за это благодарна.
— Какого еще ада? — нахмурился Ричард. И я, сама того не ожидая, расстегнула напульсник на правом запястье. А после — на левом.
— Это… — выдохнул он, округлившимися глазами глядя на глубокие шрамы от порезов.
— Я ношу их с того дня, как похоронили мою мать, — напряженно проговорила я. — Едва тем вечером мы вернулись домой с кладбища, мой отчим и двое его сыновей отпустили на ночь слуг и спустились со мной в подвальные комнаты. В одной из которых закрылись, усадив меня на старой скрипучей кровати. Тогда они начали играть в карты. Первым победившим был Кристофер, старший сын Валентина. Довольно потирая руки, он подошел к небольшому столику, где было разложено три карточки, и вытянул одну из них. На обратной стороне которой было написано: "Рот".
— О боги… — едва не задохнулся принц.
— Верно, — нервозно пробормотала я. Хоть события той ночи переживала не я, а сама Зельда, вспоминать их все равно было крайне тяжело. Особенно после всего, что я уже на своей шкуре испытала за год жизни с Валентином и сводными братьями. — После этого он подошел ко мне, расстегнул штаны и, не обращая внимания на мои крики, схватил за волосы, прошипев: "Только попробуй плохо себя вести, и пожалеешь". А после этого надавил на скулы, заставляя открыть рот, и просунул туда свой член. Ему было очень весело и он искренне ухмылялся, двигая бедрами, в то время как его руки крепко держали мою голову. Наверное так быстро кончил как раз благодаря мыслям о том, что стал первым, кто просунул в меня свой орган, пусть ему и достался всего лишь рот. Когда же я, откашливаясь от залившей мой рот спермы и не прекращая плакать, полулежала на той кровати и пыталась отдышаться, отчим с младшим сыном начали вторую партию. В ней победил Бернард, который, подойдя к столику, вытащил карточку, на которой было написано: "Задница".