Я продолжаю говорить:
— Нет, нет, нет, нет.
Причина, по которой я говорю это…причина, по которой шквал пустых слов никак не остановится…в том, что я осознала свои истинные чувства. Я люблю Джереми Стоунхарта. И я боюсь этого.
— Мне нужен…воздух.
Я встаю. Бегу к окну. Открываю его. Делаю вдох на морозном январском холоде.
Посмотрев вниз, у меня начинает кружиться голова. Так высоко. Я чувствую себя выпившей, как будто малейший толчок заставил бы меня упасть на выступ…
Я пячусь назад и падаю. Я поднимаюсь, пока Джереми не добрался до меня, и понимаю, что комната всё еще кружится. Все это неправильно. Это хуже, чем плохая поездка или ужасающий кошмар. Это хуже, потому что все это реальность.
И я не могу взять это под контроль.
Я закрываю глаза, пытаясь изолироваться от этого мира. Гостиничный номер. Джереми. Мои новые чувства…всё. Я чувствую, как тепло распространяется по моему телу. Я не сопротивляюсь этому чувству. Я позволяю ему накрыть меня с головой, избавив от страхов, беспокойств и стресса. Я позволяю ему накрыть меня с головой, пока не останется ничего, кроме пустого существования моего разума и этого обманчивого, утешительного тепла.
Я угасаю.
* * *
Придя в себя, я обнаруживаю, что нахожусь в больничной палате. Я узнаю это сразу по белым стенам и линолеуму на полу. Яркий, искусственный свет.
Я переворачиваюсь и стону. Все тело болит. Почему?
— Лилли Райдер? — незнакомый женский голос произносит мое имя.
Я вижу, как медсестра входит в комнату.
— Как вы себя чувствуете?
— Я…в порядке, — говорю я.
Я поднимаюсь и понимаю, что всё не так уж и плохо, как я себе представляла. В худшем случае, так словно я после бессонной ночи.
— Что со мной случилось?
Я оглядываюсь в палате и снова поражаюсь всему белому. Что-то в этом не так.
— Это не Массачусетская больница?
— Нет, — говорит медсестра. — Это частное учреждение. Медицинский центр Герман Грейс. Попробуйте сесть, пожалуйста. Мне нужно проверить ваши показатели.
Я сажусь. Медсестра проверяет мое кровяное давление, измеряет пульс, проверяет температуру, светит ярким светом в оба глаза. Все, о чем я могу думать, пока она это делает: где Джереми? Почему его здесь нет?
Она заканчивает, записывает всю информацию и говорит:
— Доктор Телфер скоро подойдет.
Доктор Телфер. Почему эта фамилия кажется мне знакомой?
Она выходит из палаты, оставляя меня размышлять над этой мыслью. Проходит не так много времени. Не более пяти минут, как дверь снова открывается, и входит Джереми.
Он сам на себя не похож. На нем белый халат. Волосы короче, чем прошлой ночью.