Около офиса компании было непривычно тихо и безлюдно. По заляпанной зелёными пятнами автостоянке ветер гонял рваный пластиковый пакет. Я остановил машину, чтобы осмотреться. В этот момент в небесах оглушительно застрекотало, на площадку перед входом в здание опустился вертолёт. Из здания под руки вывели бледного Сергея Николаевича. Несколько господ в штатском направились, ускоряя шаг, в мою сторону.
Шальное решение — не всегда верное. Я нащупал в кармане ёмкость с образцом новейшей модификации «Вечного движения» и, плохо соображая, что творю, высыпал в себя половину пробирки. Это очень много. Трансформация началась мгновенно.
Я выскочил из машины, обдал господ в штатском липким зелёным облаком и бросился наутёк на всех семи конечностях.
Дорогая, ты лежала на диване. Помнишь? Жевала пончики, листала какой-то каталог.
— Доигрался? — ты подняла на меня беспощадные глаза. — К тебе пришли.
Из всех дверей полезли люди в камуфляже с генетическими дешифраторами в руках.
— Горский? — сухо обратился ко мне полковник Зверев. — Не делайте вид, что вы не Горский и зашли сюда случайно. Либо сами признаетесь, либо мы включаем дешифратор.
— У вас даже подходящих наручников для меня нет, — мстительно ответил я.
* * *
Вертолёт унёс нас за город. Мы приземлились на аккуратной лужайке перед высоким безликим, как казарма, особняком. Люди в штатском молча подняли меня на последний этаж и провели в роскошно обставленный кабинет. За палисандровым столом сидел мохнатый белый кокон с удивительно знакомыми глазами.
— Убил бы тебя, — мрачно сообщил кокон.
— Вы кто?
— Табличку на двери кабинета прочитал? — кокон недовольно зашевелился. — Не узнаёшь? Я проглотил твой дурацкий препарат.
— Зачем вы это сделали, господин президент? — грустно спросил я. — Вы были так прекрасны душой и телом. Мы равнялись на вас. Я ещё могу понять, когда мои таблетки глотают другие… Но чего не хватало вам?
— Придержи язык, умник. Дело обстоит так. Через неделю мне надо ехать на саммит. Показаться на саммите в таком виде я не могу. Здесь под землёй оборудована лаборатория. Будешь там сидеть, пока не приведёшь меня в нормальный вид. Тебя будут хорошо охранять.
Я догадался, что проведу под землёй всю оставшуюся жизнь, а надёжная охрана станет единственным утешением. У меня зачесалось в носу. Я от души чихнул.
— Поберегись! — крикнул полковник Зверев и отважно закрыл собой хозяина кабинета.
Люди в штатском отпрянули от облака зелёной пены. Я использовал шанс на спасение — выбил окно и вылетел вон. В результате очередной трансформации у меня выросли крылья, достаточные, чтобы, как белка-летяга, перепрыгивать с крыши на крышу. У границы города вертолёты, отправленные в погоню, окончательно меня потеряли. С высоты птичьего полёта я мог видеть мятежный город, весь в огнях локальных сражений между натуралами и переделами. Трансформация оказалась краткой. Крылья отсохли ровно в тот момент, когда я, пробив оконное стекло, ввалился в нашу гостиную.