И где, где Нимеридис сейчас?! Может, она совсем одна, и ей холодно и страшно?!
Сердце колотилось так сильно, что в груди разливалась боль. Ледяной луч ночного светила бесстрастно чертил на полу и стенах круги. Не усну я сегодня ночью. Как бы ни старалась.
Выбравшись из-под одеяла я накинула халат. Выплеснула в горло чашку воды. Горькая жидкость отдавала ржавчиной и известняком. Как хорошо, что выходной завтра!
Осторожно, шлёпая тапками, подобралась к двери и провернула ключ в замке. Нужно умыться! Если не сплю, то пусть хоть мысли будут свежими.
Слабая полоска света от ночника с азитами очертила в темноте чью-то фигуру на полу. Я отдёрнулась в страхе, но потом присмотрелась. У стены сидел Эриман, подтянув к себе ноги. Голова была опущена на руки, волосы покрывали широкие плечи.
Он был здесь все эти долгие минуты!
Он охранял мой сон…
— Эри, — я бросилась к нему и присела на пол рядом. Попыталась обхватить его огромные плечи и притянуть к себе. Порывисто целовала его волосы, щёки, лоб. Объяснения не имели бы веса, слова — смысла. Я поняла всё сразу. — Вставай, Эри.
Он поднял на меня осоловелый взгляд.
— Я не хотел тебя тревожить, — он усмехнулся. — Я так громко храпел?
— Что ты удумал? — я улыбнулась, преодолевая усталость. — Здесь же так неудобно спать. Да и если чокнутая из последней комнаты в уборную выйдет, тут же слухи распустит.
— Мне всё равно. Я не мог тебя оставить, — он тяжело поднялся.
— Пойдём, — я сделала жест, указывая на распахнутую дверь.
Эриман потянулся к моим губам:
— Я же приставать буду, — он подарил мне коварную ухмылку.
Остолбенела на миг. Но лишь на миг. Глупости какие. Эри я верила, как себе самой. И знала, что вреда мне он не причинит.
— Я доверяю тебе, — шепнула я едва слышно, но сердце всё равно зашлось.
— Зря-я-а-а, — захихикал он.
В его глазах играли огоньки. Хмель вскружил голову, что ли?
— Я пьян, Лин, и контроль потерян. Лучше оставь меня в коридоре, — он засмеялся, но пошел за мной. Рухнул на кровать Нимеридис и потянул меня к себе. Легкий запах пепла смешался с терпким дурманом вина и духом сырых коридоров. Эриман схватил меня за шею крупной ладонью и ласково коснулся губ языком.
Сначала сделалось страшно. От стремительности. От того, что Эриман не стал сдерживать себя, да и меня не слышал. И не послушал бы, если бы попыталась хоть слово вставить.
Меня трясло от паники, будто от мороза, но я целовала его губы в ответ. Пила с них безумный вкус хмеля и пепла, проникала языком в его рот и не желала останавливаться. Здравый смысл оставил меня, и теперь лишь затравленно поглядывал из-под завесы освободившихся тайных желаний. И я прекрасно понимала, что следовало бы оттолкнуть Эримана, но продолжала его целовать. Осознавала, что всё может зайти намного дальше, чем раньше, но гладила его волосы и щёки. Опасалась бросаться с ним в водоворот безумия, но… Но!