Шахразада продолжала дозволенные (а куда денешься?) речи, а Шахрияр терпеливо слушал. Он старался казаться очень внимательным и благодарным слушателем, не отводил глаз от рассказчицы и никогда ее не перебивал, а когда она, бледнея от волнения, спрашивала, желает ли господин узнать продолжение истории, милосердно соглашался: да-да, еще как желает, непременно, завтра же, сразу после ужина.
Он очень хотел ей понравиться.
И. Матвееву[6]
– А если все-таки догонит? – снова спросила Черепаха.
Зенон схватился за голову.
– Тысяча триста восемнадцатый раз повторяю… – начал он.
– Не преувеличивай, тренер. Всего сто пятьдесят девятый, – Черепаха поджала губы. – И ты меня пока не убедил.
– Не догонит! – простонал Зенон. – Мамой клянусь, не догонит!
– Не убедил, – повторила Черепаха. – Тебе хорошо рассуждать, ты философ. А мне каково? Что будет с моей спортивной репутацией, если он меня все-таки догонит?
– Чего ты от меня хочешь? – вздохнул Зенон.
– Мне было бы спокойнее, если бы в день состязаний он слегка прихрамывал, – осторожно сказала Черепаха. – Совсем чуть-чуть. Ничего серьезного. С тем, кто носит сандалии на босу ногу, всякое может случиться. Например, в сандалию может попасть острый камень. Или, скажем, стрела…
– Что?! – Зенон не верил своим ушам.
– Стрела, – невозмутимо повторила Черепаха. – Вражеская, разумеется. В последнее время вокруг так много вражеских стрел! Летают и летают. Когда человек идет на войну, надев сандалии на босу ногу, он подвергает себя большой опасности. И если ему в пятку попадет стрела, никто не удивится… Ну что ты так на меня смотришь? Я же не предлагаю стрелять ему в сердце. От ранения в пятку еще никто не умирал. А мне будет спокойнее.
– Ладно, – сказал Зенон, – не ной. Я поговорю с Парисом.
– Ну и чего ты ревешь? – спросила Фея.
– Потому что все закоооо… закоооо…. кончилось!
Золушка рыдала так бурно, что едва могла говорить. И уж тем более слушать. Фея решила подождать. Пусть крестница немного успокоится.
Несколько минут спустя Золушка звучно высморкалась в передник и почти спокойно сказала:
– Он… Он был такой милый. Такой добрый. Он понимал меня без слов. И такой красавчик! Я была так счастлива. Но все закончилось, когда часы пробили полночь. И мне теперь незачем жить.
– Как это – незачем? – изумилась Фея. – Дурочка, ты что, не поняла? Ничего не закончилось, все только начинается. Принц от тебя без ума, о другой невесте и слышать не хочет. Подобрал на лестнице твою туфлю, надеюсь, у его папаши хватит ума пустить по следу хорошо обученную розыскную собаку… Ну, так или иначе, а принц всерьез намерен тебя искать. И найдет, вот увидишь. И дело в шляпе.