— Детка, мне интересно о тебе только то, что я сам пожелаю узнать. Я долго служил в имперской армии, участвовал во многих кампаниях и успел сколотить весьма значительное состояние. Поверь, мне с лихвой хватит его на всю оставшуюся жизнь. Зато я успел стосковаться по ласке прекрасных женщин, мне нужны наложницы, а не золото в сундуках. Так что, — снова усмехнулся он, — я лучше оставлю тебя себе, а твое золото пусть лежит, где лежало, — и отсалютовал мне бокалом с вином.
Я поняла, что если он узнает мое имя, то станет охранять, как драгоценную жемчужину. Тогда мне точно не вырваться. Надо постараться быть как можно более незаметной и исполнительной, дабы усыпить его бдительность.
— Кстати, меня зовут Валир, но ты будешь обращаться ко мне: «Господин». Все поняла? — я кивнула. — А как твое имя?
— Таниэлла, — подумав секунду, ответила я, и не соврала ведь.
— Будешь «Тани», так проще, — решил «господин» и молча продолжил трапезу, давая понять, что разговор окончен.
Я все-таки заставила себя проглотить несколько ложек размазни с тарелки и попросила принести воды. Я поняла, что судьба решила добить меня окончательно, когда у стойки появившийся откуда-то менестрель заиграл знакомую мелодию. Баллада про мое последнее путешествие и любовь с Ардаром, ставшая в последнее время столь популярной среди населения нашего государства, да и за его пределами тоже, окончательно сломила мой дух. Слезы потекли из глаз, и я уронила голову на сложенные на столе руки, пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания. Зал аплодировал, я глотала слезы. Ардар, родной, где ты? Неужели все это осталось в прошлом, и у нас нет больше будущего?
Хозяин схватил меня за косу и дернул, отрывая мою голову от стола. Увидев слезы, он помрачнел и зло прошипел:
— Что, баллада чересчур трогательная? Чтобы я больше не видел у тебя слез! Терпеть не могу эту бабскую мокроту! Быстро утерлась, и пошли наверх! Завтра рано вставать.
Я послушно вытерла заплаканные глаза и, опустив голову, побрела вслед за Валиром. Оказалось, этот урод решил поселить меня в одной с ним комнате, чтобы я не смогла сбежать. Типа спит он чутко, как любой воин, и слух у него отменный. Благо в постель к себе не потащил: велел укладываться на постеленном прямо на пол плаще. Ну что же, зачтется тебе это, упырь недобитый! Придет время, все тебе припомню!
Весь следующий день мы почти целиком провели в седле, остановившись только раз пообедать в трактире. К вечеру, когда уже смеркалось, на горизонте показались огни.
— Ну вот, почти приехали, — сам себе сказал хозяин. Со мной он почти не разговаривал, только отдавал короткие распоряжения, а в дороге вообще молчал.