— Боже.
Долгое, долгое молчание. Он смотрел на дорогу освещенную фарами. Его ноздри раздувались.
— Я не могу впутывать тебя в это. Но безопасность моей семьи для меня важней, чем моя собственная шкура. И твоя безопасность тоже. Ты сколько угодно можешь спорить со мной, но это не изменит моего мнения.
Я выпустила вздох, как дымящийся чайник.
— Если ты когда-нибудь сделаешь это для меня — рискнешь собой или своим будущим вот так — я брошу тебя. Я никогда не попрошу тебя сделать этот выбор. И я буду зла, как мегера, если ты сделаешь это против моей воли.
— А я лучше буду жить без тебя, чем позволю кому-то навредить тебе. В этом наши взгляды кардинально расходятся, милая.
Милая. Он и раньше меня так называл, но на этот раз в нем были легкие покровительственные нотки. Звук сопротивления. Несогласия с моим мнением. Я не знала, что сказать, поэтому просто скручивала концы шарфа у себя на коленях, чувствуя покалывание, когда костяшки побелели.
Через время, которое показалось целым часом, он осторожно спросил.
— Ты бросишь меня, если я поеду домой через неделю?
Вокруг стало очень тихо и спокойно, и мое тело последовало этому примеру.
— Энни?
Этот вопрос даже не приходил мне в голову, но был хорошим. Пугающим.
— Я не знаю.
— Не заставляй меня выбирать между сестрой и тобой. Это не честно. В этом не существует верного ответа.
— Я не хочу, чтобы ты выбирал меня — я хочу, чтобы ты выбрал себя. И что лучше для тебя. Почему бы тебе…, почему бы тебе не пригласить сестру в Даррен, на ту неделю? И, чтобы кто-нибудь из Кернсвилля сообщил тебе, если бы этот парень объявился, или еще что-нибудь?
— Она не приедет.
В этот момент я так разозлилась. Я могла раскричаться прямо через сжатые зубы. Я начинала ненавидеть его сестру. На самом деле ненавидеть.
— Значит, она эгоистка.
— Наверно.
— Я хочу поговорить с ней, — сказала я, хотя на самом деле это пугало меня до чертиков. Еще мне хотелось ее побить, но, на самом деле, и этого я сделать не смогу.
— Этого не произойдет, — подтвердил он. — В любом случае, она не станет тебя слушать. Моя сестра никого не слушает. Даже меня.
— Она не может, на самом деле, заботиться о тебе, если хочет подвергнуть риску твою гребанную свободу этим.
— Никто не заботится обо мне больше, чем моя сестра, — сказал он резким тоном.
— Извини, но я не согласна. — Мне хотелось думать, что я забочусь о нем больше, но я не могла превратить этот спор в непобедимое, мелкое состязание. Поэтому сказала, — Семья так себя не ведет.
— В моей семье каждый стоит друг за друга. Я облажался в этом шесть лет назад. И ни за что не совершу эту ошибку снова.