Я увидела Коллиера, когда проходила мимо комнаты отдыха, и такого признания я никогда не ощущала прежде. Я пережила тысячи воображаемых интимных моментов с этим мужчиной, и когда наши взгляды встретились, то показалось, что он должно быт тоже их пережил.
Тот день выдался душным и отвратительным,от чего заключенные и персонал были взвинчены. Осужденные спорили и не давали мне покоя, но это и к лучшему — раздор удерживал меня на ногах, не давал мне думать о Коллиере во время уроков по «Грамматики» и «Композиции», не давал моему взгляду коснуться его почти на протяжении всего обсуждения книги.
Как и всегда, он подловил меня во время дневного блока «Источников». Я задумалась, было ли это сделано специально. Как будто он хотел быть моим последним воспоминанием за день, когда я покидала это место.
О, я находила смысл в каждой щели и трещинке наших встреч.
Посещаемость была не большой. Класс «Источников» не был оборудован кондиционером, и, видимо, прелесть того, чтобы поглазеть на мою грудь и задницу слегка поникла, как только температура подобралась к тройной цифре. Мужчины по-прежнему приходили и уходили, и большинство из них приходили поседеть за компьютером, но теперь у меня самой появилось немного свободного времени, и я решила использовать его, чтобы подготовить список вещей для осуществления нереализованного плана Карен по доставке книг в камеры. Я почти начала думать, что могу отложить свой выбор позиции по отношению к Коллиеру еще на неделю. Или на неопределенный срок. Возможно, он проделывал это дерьмо «помоги мне написать письмо» с каждой библиотекаршей. Возможно, он больше и не объявится.
Дура.
Он пришел ко мне за двадцать минут до пяти. Я почувствовала, как прошел сквозь двери, горячая волна и равнодушие все внутри одного мужчины. Он подошел к моему месту, лениво и непринужденно, и я поняла, что это был он, даже не подняв глаз. Он стоял напротив моего стола за пустым стулом, обхватив его спинку. Я задрала подбородок. Ведя себя хладнокровно, невзирая на румянец, что жег мои щеки.
— Привет.
— Ты свободна? — спросил он, этим голосом, который шептал мне самые блестящие, отвратительные тайны в моей голове на протяжении этой недели.
— Конечно. — Кивнула я на стул, и он сел. Он достал сложенный листок бумаг из заднего кармана, и внутри меня образовался узел. Очередное письмо?
— Надеюсь, ты прочтешь кое-что, — произнес он, глядя на мои руки. — Кое-что, что я написал.
— Конечно. — В этот момент я поняла, что точно знала, где стоял ближайший офицер, и не для своей защиты. Я знала это так же, как все осужденные. Так же как преступник высматривает свидетелей и камеры, когда собирается совершить что-то незаконное. Я взяла листок из его рук, но он остановил меня прежде, чем я успела развернуть его.