– Продукты подъедают? – догадалась Васька.
Хозяин лавки скорбно кивнул.
– Никакого сладу с этим зверьем нет, – шепотом сообщил он. – Птицы, кроты и собаки тоже приворовывают. Но коты самые прожорливые. Девочки из музея выпросили у меня одного, повесили на общий холодильник для сотрудников. Потом стали рассказывать, что в этот холодильник иногда залезает мышь. Никто ее, конечно, не видел, но следы зубов на салями – неоднократно. Я им посоветовал магнит убрать, а они подумали, я шучу. Ну, я, конечно, не стал настаивать.
– Ой, да, это хуже всего, – сочувственно кивнула Васька. – В смысле, когда говоришь правду, а все думают, что шутишь. Или сочиняешь.
И с упреком поглядела на меня. Хотя времена, когда Василиса чуть ли не каждое утро рассказывала нам с Лялькой очередную историю о Сером Человечке, Чайной Даме и Кактусовом Лисе, якобы навещавшим ее по ночам, а я хвалил дочкино воображение и сулил ей карьеру великой сказочницы, давно миновали. Вроде бы.
– Пожалуй, самые полезные вещи в этой лавке – кружки, – сказал мне хозяин. – Они просто нейтрализуют действие любого яда. Ничего выдающегося, но в хозяйстве такая вещь всякому пригодится.
– Ну… – замялся я, – не сказал бы, что в моем окружении так уж много отравителей.
– Обычно мы справляемся без посторонней помощи, – усмехнулся он. И пояснил: – Кофеин, к примеру, тоже яд. И сахар не слишком полезен. Да что там, даже коровье молоко, вопреки устоявшемуся мнению, довольно вредный напиток. Но из моих кружек вы можете пить что заблагорассудится, не опасаясь последствий.
– О, – вежливо вздохнул я.
Ясно, конечно, что кудрявый продавец просто развлекается. А как было бы здорово, если бы вдруг оказалось, что он говорит правду! Я всю жизнь мечтал делать что заблагорассудится, не опасаясь последствий. Даже просто пить кофе с сахаром и сливками, не опасаясь последствий – уже великое дело. Тем более, кружки тут очень даже ничего. Видывал я, конечно, и покруче – в одной неприметной лавке на Карловой улице, узкой и длинной, как коммунальный коридор. Но там работают хмурые украинские леди средних лет, они баек покупателям не рассказывают, так что пусть теперь локти кусают, не выдержали конкуренции. Возьму, пожалуй, кружку из светлой глины, с изображением толстой черепахи. Этот изгнанный из Оксфорда полиглот, конечно, врет, но чертовски убедительно, а самовнушение творит чудеса, так что я, в любом случае, только выиграю.
– А что у вас тут самое-самое чудесное? – Требовательно спросила Васька. – Такое, чтобы – ну вообще! Раз – и все! И – ух! И – навсегда!