Возможно, поэтому, когда они кружили мимо выхода на террасу, принц неожиданно открыл дверь и вывел принцессу из зала.
– Это еще как понимать? – изумилась Натали.
Рудольфо мог бы подумать, что это протест. Но слишком красны были эти щеки. Слишком ярко горели эти глаза. А самое главное – она не отпрянула от него, не разомкнула рук. Не остановилась, в конце концов.
– Это мое предложение прогуляться по террасе, – ответил принц, даже не оглянувшись проверить реакцию гостей на их внезапный уход. Он был уверен, что взгляды всех вальсирующих были сейчас устремлены к ним. – Или вы против, принцесса?
– Я не против, принц. Я из тех людей, кто любит смотреть на горы издалека. Возможно, вам сложно в это поверить, ваше высочество, но при всей своей любви к горам такие люди не испытывают ни малейшего желания карабкаться на них, а потом еще и прыгать вниз.
– А вам, наверно, сложно поверить в то, что многие люди и вовсе не живут, принцесса. Они существуют.
– Рисковать жизнью не значит жить. Это чистой воды нигилизм. В вашем случае – помноженный на эгоизм в квадрате.
– Возможно, – согласился принц и крепче сжал руку невесты. – Но не стоит недооценивать силу любви к себе, принцесса. Вот взять конкретно вас. Готовы ли вы хоть на один вечер дать волю своим слабостям?
– Я не хочу об этом думать.
Рудольфо притворился, что не заметил искру, сверкнувшую в ее глазах. Он взял два бокала игристого вина с подноса проходящего официанта, один вручил принцессе и повел ее дальше в темноту.
Может, дело было в музыке. Может, в известных на весь мир людях, снующих вокруг. Но Натали снова забыла, что она не настоящая принцесса. Что на ней чужое платье, что происходящее в этом дворце не было волшебным спектаклем, поставленным специально для нее. А главное, что мужчина, сжимавший ее руку и ведший ее в искушающую темноту террасы, никогда не будет принадлежать ей.
Но у этой медали была и другая сторона. Натали ни разу в жизни не видела себя такой красивой, как сегодня в круглом зеркале. Она не помнила, когда в последний раз чувствовала себя женщиной. Тем более желанной.
Рудольфо же смотрел на нее как на красивую женщину, не больше и не меньше. Да, он называл ее другим именем, но лишь потому, что не заметил подмены. А значит, смотрел он так именно на нее, а не на Валентину. И Натали поняла, что не может сопротивляться этому взгляду, полному страсти.
За всю жизнь она не сделала ни одного спонтанного поступка. До того дня, когда встретила Валентину в женском туалете лондонского бизнес-центра. Теперь эта спонтанность зашла слишком далеко, но прервать ее не представлялось возможным. Не сейчас, когда Рудольфо крепко держал ее за руку, отчего Натали чувствовала себя уверенной как никогда. Принц, который был еще прекраснее, чем она могла себе признаться, уводил ее вдаль по террасе. Туда, где было больше тьмы, нежели света.