Сегодня, переплетясь пальцами, крепче сжимая руки, когда нарастало желание, буквально слившись воедино, словно вплавляясь друг в друга, они поднимались к самым вершинам наслаждения, держась друг за друга посреди водоворота страсти, и один за другим сбрасывали защитные слои, поднимаясь на новый уровень близости.
На новый уровень интимных отношений.
Еще один шаг – с того места, где они были раньше, туда, где находились сейчас. Еще один шаг по пути, по которому они хотели и должны были пройти.
Наслаждение моментом, признание прошлого и надежда на будущее – все это смешалось в их общем вздохе, прежде чем они оказались во власти сильнейшего шторма.
И наконец, они вознеслись на вершину. Соединенные, слитые воедино в экстазе. Эдвина храбро пыталась подавить свой вскрик; Деклан спрятал лицо в подушку рядом с ее головой и протяжно, низко застонал.
Затем он упал подле нее, и она обвила его руками и притянула к себе.
Вместе они направились к берегам забвения, связанные на еще более глубинном уровне, чем раньше.
Тринадцать дней спустя Деклан стоял рядом с Эдвиной у правого борта «Большого баклана» и наблюдал, как приближаются дома Фритауна. Им повезло, и ветра оставались благосклонными к ним в течение всего путешествия; они буквально пролетели Бискайский залив, обогнули северную оконечность Испании и поплыли дальше на юг. Какое-то время шли вдоль испанского и африканского берега, и наконец повернули на запад и вошли в устье реки Сьерра-Леоне. Колония Фритаун выросла на одном из заливов на правом берегу устья.
Благодаря хорошей погоде им удалось почти весь путь идти на всех парусах. Деклан принял такое решение, учитывая, что задание нужно выполнить как можно скорее. Количество натянутых парусов привлекало внимание встречных судов и, конечно, вызывало немало удивления.
Встретилось им и одно судно Фробишеров, правда, как раз его Деклан сейчас хотел бы видеть меньше всего. На север на своем «Принце» шел Калеб. Он возвращался домой после того, как отвез группу купцов в Кейптаун. Разумеется, Калеб заметил, что старший брат идет на всех парусах. Кроме того, он, конечно, знал, что «Большой баклан» не должен был выходить в море еще несколько месяцев. Братья уже давно изобрели собственную семафорную азбуку. Заметив «Большой баклан», Калеб тут же поинтересовался с помощью флагов: «Что случилось?»
Деклан притворился, будто не заметил. Он не сомневался, что Ройд найдет Калебу какое-нибудь занятие, которое заставит его держаться подальше отсюда. Никто из их семьи не хотел бы, чтобы самый юный Фробишер, которому еще было незнакомо слово «страх», узнал о задании Волверстоуна. Подобная ситуация только разбудит в Калебе бесшабашность; он тут же поспешит вмешаться, не обращая внимания на опасность, которой мог бы подвергнуть себя или других.