Наконец стоны и крики в задней комнате стихли, и к нам вышел усталый, перепачканный кровью лорд Хилфорд.
– Снова заснул, – сказал эрл. – Выживет ли… Что ж, поглядим. Идемте.
Джейкоб, мистер Уикер и я послушно, точно растерянные, перепуганные утята, последовали за ним в комнату, смежную с передней.
Похоже, кто-то постарался превратить эту комнату с темными стенами и низким потолком в подобие гостиной, но, кто бы это ни был, все знания о ширландских обычаях он, очевидно, черпал из третьих рук. По крайней мере, здесь имелось нечто вроде диванов – обычные деревянные скамьи с подушками, разложенными вдоль сидений и спинок, но мы с радостью опустились на них. Лорд Хилфорд извлек откуда-то бутылку. На столе рядом обнаружились глиняные кружки. Плеснув в четыре из них понемногу бренди, эрл раздал кружки нам – даже мне. С тех пор, как врач накладывал мне швы после столкновения с волкодраком, бренди мне пробовать не приходилось. Заставив себя сделать глоток, я тут же живо вспомнила ту охоту.
Тепло разлилось по всему телу, прогоняя холод и сырость прочь.
– Прошу простить меня, миссис Кэмхерст, – медленно проговорил лорд Хилфорд. – Мне очень, очень жаль.
Я вскинула на него удивленный взгляд.
– Жаль? Но почему меня – больше остальных?
– Знаю, я предупреждал вас об опасностях этой экспедиции, но ничего подобного не ожидал даже я сам.
– Что за дьявол вселился в эту тварь? – воскликнул мистер Уикер.
Его грубость вызвала неодобрительный взгляд Джейкоба.
– Мне бы хотелось задать тот же вопрос, – сказала я, – хоть и в менее экспрессивных выражениях. У меня сложилось впечатление, что горные змеи не склонны нападать на людей.
Лорд Хилфорд нахмурился и залпом прикончил оставшийся в его кружке бренди.
– Так оно и есть.
– Значит, мне не в чем винить вас. Как вы могли предупредить меня об опасности, которой не ожидали? – сказала я, сомкнув пальцы на глиняной кружке. – В любом случае, оставим сожаления для несчастного кучера и помолимся о его здравии. Лорд Хилфорд, ведь пострадала не я, вам не в чем извиняться передо мной.
Прозвучало это неплохо, и говорила я вполне искренне. Ни при каких обстоятельствах мне не хотелось бы создать у кого-либо впечатление, будто я готова упасть духом при первом же намеке на опасность. Поддаться слабости можно было и после, когда этого никто не увидит.
Наградой мне послужила печальная улыбка эрла.
– Подобная храбрость с вашей стороны, миссис Кэмхерст, чего доброго, запятнает мою репутацию джентльмена.
– Нам все еще предстоит найти ответ на вопрос мистера Уикера, – сказала я. Думать о нападении дракона, как о задаче, которую необходимо решить, было легче: это позволило отвлечься от страхов. – Что могло спровоцировать такое поведение? Дракон ведь не мог оказаться бешеным.