Толпу на Трубной площади слышно было издали. Она шумела, галдела, слышались отдельные выкрики, свистели свистульки, пищали резиновые чертики, играли гармошки…
Толпа заливала всю площадь до самых стен монастыря на Рождественке, который поднимался над улицами своими живописными башенками. Над толпой плавали разноцветные шары, радостно и празднично светившиеся на солнце.
Соня покрепче схватилась за мамину руку, и они все четверо, сами не заметили, как очутились в толпе.
Тут уж Соня не знала, куда глядеть. На каждом шагу встречались торговцы с маленькими лоточками, а на лоточках все так и пестрело от разных диковинных вещичек. И бархатные бабочки сидели там, и синие с серебром стрекозы, и букетики цветов, и всякие зверушки с орех величиной…
— Морские чертики! Чертиков кому! — кричал один торговец. — Живые, сам ловил в море!
Соня смотрела во все глаза на чертика. Да он и в самом деле был живой! Он прыгал в стеклянной трубочке то вверх, то вниз, маленький, черненький, с красным язычком… Вот таких, наверное, выгонял из комнаты Осип Петрович.
— Вот купи себе чертика! — прокричала, наклонившись к Соне, Раида.
Но Соня затрясла головой:
— Ой, не надо! Разведутся еще…
Мама и Раида рассмеялись. А рядом уже кричал другой торговец:
— Райские птицы кому! Прямо из рая!
У него на бархатной подушке сидели пестрые птички — синие, красные, зеленые…
— Ой, мама, купи!
— Почем? — спросила мама.
— Двадцать копеек!
— С ума сошел!..
Толпа понесла их дальше. Кузьмича уже не было, его оттерли куда-то в сторону. Мама сначала видела его черную кепку, а потом и ее потеряла. Над ухом пронзительно пищало что-то.
— Тещин язык! Кому тещин язык!
Торговец поднес ко рту какую-то пеструю игрушку, подул в нее. И вдруг эта игрушка с писком и свистом развернулась, вытянулась — будто и в самом деле длинный-предлинный язык. Кругом засмеялись, закричали:
— Ох-хо-хо! Вот уж правда, что тещин язык!
— Вот купи своей теще, подари!
— Пожалуй, из дома выгонит с таким подарком!
— Мама, купи!
«Тещин язык» мама купила — уж очень он неожиданно и забавно развертывался, вытягивался и пищал.
Вот толпа раздалась, стала в кружок. Что там такое?
А в кругу, на булыжной мостовой, среди жидкой, смешанной с солнцем грязью, стоял маленький столик и на столике широкая белая миска с водой. Над этой миской колдовал китаец в синей одежде, в круглой шапочке, из-под которой спускалась по спине длинная черная жесткая коса. Он тряс в пригоршне какие-то темные горошинки, показывал их всем, кто хотел смотреть. Соня пробралась вперед, она изо всех сил толкалась локтями, ей во что бы то ни стало хотелось видеть, что будет дальше.