Герцль полагал, что «новое общество» возникнет примерно через двадцать лет после выхода в свет его романа. Оно возникло попозже. И возникло не совсем по тем рабочим чертежам, которые предлагались в «Альтнойланде». Идеологические и политические «отцы-основатели» еврейского государства рассматривали свое детище как демократическую, скроенную по западным образцам систему политической власти. Эта власть, с одной стороны, гарантирует сохранение еврейской, иудейской традиции, а с другой — обеспечивает политические свободы, социальную справедливость, права человека.
В Декларации независимости говорится: Государство Израиль «приложит все усилия к развитию страны на благо всех ее жителей. Оно будет зиждиться на основах свободы, справедливости и мира, в соответствии с идеалами еврейских пророков. Оно осуществит полное общественное и политическое равноправие всех своих граждан без различия религии, расы и пола. Оно обеспечит свободу вероисповедания и совести, право пользования родным языком, право образования и культуры».
К сожалению, как я мог понять за пять с половиной лет, синтез иудаизма с демократией, Торы с Habeas Corpus Act пока не получился. В этом несоответствии должного и сущего, утопии и реальности корни многих специфических проблем израильского общества.
Однако, вопреки всем проблемам, несмотря на все проблемы, необходимо признать: то, что произошло в Израиле с мая 1948 года, — исторический подвиг. Отбиты яростные атаки арабов. На малюсеньком клочке далеко не комфортной земли принято и обустроено около трех миллионов человек, приехавших из 101 страны. Преображена сама земля. Она зазеленела, стала плодоносной. Возвращен к жизни один из древнейших языков. Формируется новая нация — израильтяне, или ивритяне.
Когда я первый раз попал в Израиль (в 1979 году было дело), в конторах часто встречались плакаты: «Невозможное мы делаем сразу, чудеса требуют немножко времени». Своего рода психологический допинг эпохи позднего романтизма. Он помогал творить чудеса.
* * *
Первые впечатления от Израиля — разнообразие. На этой территории, где до любой границы можно доехать на машине за несколько часов, есть все. Ну почти все. Даже крокодилов разводят. Есть тропическое море и покрытые снегом горы. Есть пустыни, каменистые холмы и болота. Есть кабаны и волки. Есть маслята и финики. Разные люди привезли сюда разные культуры, нравы, обычаи. Религиозные фанаты портят жизнь отчаянным безбожникам. И наоборот. Рядом с изящными бутылочками кока-колы стоят здоровенные бутылки с квасом.
Но для нас, для занесенных в Израиль русских, самое интересное — это «русский» Израиль. Когда я появился в Израиле в качестве посла, «русских» было около пятисот тысяч. Когда уезжал — около миллиона. Не важно, откуда прибыл эмигрант, из Белоруссии или Киргизии, из Эстонии или Грузии, здесь «русскими» называют всех, кто говорит по-русски.