— Командир, там сейчас толпа духов от пятиэтажки в сторону боя побежала, давай как вчера? Внаглую за ними?
Была не была. В этом районе, кроме боевиков, только разрозненные остатки федеральных войск, отбившихся от основной колонны, шансов добраться до наших мало, но что-то надо решать. Я кивнул головой. Господи, да сколько же можно бегать в этот праздничный день!
Бой уже где-то рядом, мы засели в какой-то полуразрушенной квартире в пятиэтажке. Потерь у меня нет. Из подобранных мотострелков погиб раненый в руку боец. Как погиб, никто и не понял. Как раз когда забежали в подъезд, он плюхнулся возле входа и начал корчиться червяком возле двери. Мои бойцы, схватив его за шиворот, затащили выше, на пролет первого этажа, но боец был уже мертв. Как и кто его застрелил, было непонятно.
Ввалились в какую-то выбитую дверь на первом этаже. Трехкомнатная квартира с кучами мусора на полу, разломанной мебелью. Окна со стальными решетками, наполовину заложенные мешками с землей. В ванной лежат два трупа, видно, лежат давно — запах еще тот. Мужчина и, по всей видимости, женщина, лежат, да и ладно — нас не трогают. Погибшего бойца-пехотинца положили в угол, закрыли старым ковром, закидали кирпичами и прочим хламом. В потолке зала была пробита внушительная дыра на второй этаж и в углу валялась деревянная стремянка. Ежов, приставив лестницу, осторожно забрался наверх, выставив в дыру ствол пулемета, а потом и просунул голову. Пусто, точно такая же комната. Ежов осторожно пробрался наверх. Вернулся через пару минут, доложил, что пусто, и начал о чем-то шушукаться со своим напарником Котельским. Не иначе снова что-то задумали. Действительно: попросились пройтись по подъезду, досмотреть квартиры.
Я разрешил: мало ли что. Если есть боевики, то мы об этом узнаем рано или поздно, а в ловушке оказаться не хотелось. Бойцы сменили неудобные в здании длинноствольные РПК на автоматы, распихали магазины по карманам и за пазухи, проинструктировались у меня еще раз по поводу бдительности. Если хоть краем уха слышат что-либо подозрительное, сразу же уходят, не ввязываясь ни в какие перестрелки, ибо теперь какими-либо неосторожными своими действиями они могут выдать расположение группы, что крайне нежелательно для нас. Бойцы покурили в рукава, потихоньку полезли по лестнице на второй этаж и скрылись из глаз. Все остальные в напряжении начали вслушиваться, назначенные наблюдатели вылупились в окна. Связист начал стаскивать радиостанцию с плеч. Покрутил ее, повертел и зло сплюнул. Антенна-«куликовка» отсутствовала. Когда он ее потерял, никто не видел. Боец покачав головой и тяжело вздохнул. Никаких запасных антенн у него не было. Получив от меня нагоняй, он стал шариться по квартире, нашел кусок какого-то провода и начал его прилаживать в антенный разъем. Однако все бесполезно: на нашей частоте нам никто не отозвался. На других частотах творился хаос. По докладу какого-то командира я все-таки определил, где находится колонна и откуда по ним ведут огонь боевики. Прикинул по карте и поднапряг память. Совсем недалеко от нас — если пойти, то в пару переходов справимся. Но имеет ли смысл туда идти? Выйдя в тыл боевикам, много хороших дел мы не сотворим. Уничтожим какую-нибудь огневую точку при удачном стечении обстоятельств и, скорее всего, сами будем уничтожены боевиками. Сколько их вокруг нас, где основные скопления, я не знаю. Предположим, мне удастся все-таки добраться до своих войск. Там нас ждет отнюдь не радушный прием. Скорее всего, по нам так же откроют беспорядочный огонь, до тех пор пока не уничтожат или мы не скроемся из глаз. Перспектива не блестящая. Бойцы, получив разрешение, тихонько перекуривали и молчали, никто не делился впечатлениями.